Басни. Иван Крылов

Чтение книги онлайн.

      Столь же близок нам и сам Крылов. Мы уверены, что знаем о нем все. Так повелось издавна, и тому были свои причины. Баснописец вел жизнь открытую, у всех на виду: служил в публичной библиотеке, бывал на людях, часто печатался, выпуская в свет одну книгу басен за другой. Но вместе с тем не подходил под общие мерки, оставался фигурой колоритной, своеобычной. Уже при жизни слыл милым ленивцем, который после обеда любил подремать в креслах гостиных у друзей; рассказывали, что он нехотя отбывал службу да время от времени пописывал свои басни. Современники, насытив воспоминания о Крылове анекдотами, курьезными случаями, остротами, суждениями, выраженными в привычной для баснописца уклончиво-притчеобразной форме, оставили нам сравнительно мало доподлинных свидетельств о личности Крылова.

      Впрочем, легенда коснулась не только Крылова-человека, но и Крылова-баснописца. Его басни часто толковались как смешные зарисовки, поучительные сценки или затейливые картинки нравов. Но бытующее мнение о детской простоте их содержания обманчиво. Даже у внимательных читателей встречается порой одностороннее и потому не вполне верное представление, против которого возражал уже В. Г. Белинский. «Многие, – писал критик, – в Крылове хотят видеть непременно баснописца; мы видим в нем нечто большее».

      Для Белинского (и в этом он был прав) Крылов – писатель-мыслитель, философ-сатирик. Но и суждение об исключительно сатирическом характере крыловских басен также недостаточно, потому что к сатире они не сводятся и ею их содержание и смысл не исчерпываются. Сатира – лишь одна, без сомнения существенная, но не единственная их сторона.

      Часто басни Крылова подразделяют на моралистические, философские и социальные, подразумевая под этим, что в первых высмеиваются общечеловеческие пороки, во вторых преобладают глубокомысленные истины, в третьих – сатира на социальные порядки и отношения. Между тем такое разделение чрезвычайно искусственно, и басни сопротивляются ему. В одной и той же басне крепко спаяны и сатира, и мораль, и философская мудрость.

      Таким образом, всем знакомый «общий» портрет Крылова, якобы чудака и ленивца, донесенный воспоминаниями о нем, как и расхожие представления о баснях, не совсем достоверен.

      За кажущейся простотой басен ощущается присутствие интенсивной внутренней жизни, а за чудаковатыми привычками и неординарностью поведения угадывается крупная личность писателя большого философского и социального масштаба.

      Вот эту-то напряженную духовную жизнь и помогают приоткрыть басни. Благодаря им становится ясным поразительное единство Крылова-человека и Крылова-баснописца. Из них мы узнаем о Крылове – патриоте, мудреце, практическом философе, проницательном наблюдателе русской жизни. Словом, через басни, их конфликты, заключенную в них мораль мы постигаем, как относился Крылов к своей эпохе, к русским нравам, к быту, к литературе, ко всему укладу современной ему действительности, что он в нем осуждал, от чего предостерегал и что поощрял и поддерживал.

      Иван Андреевич Крылов (1769–1844) начал писать басни уже в зрелом возрасте, будучи известным и опытным литератором – драматургом и прозаиком.

      В молодости Крылов – воинственный радикал, задиристый журналист. Он единолично издавал журнал «Почта духов», в котором помещал сочиненные или переведенные им сатирические письма. Несколько позже выпускал вместе «с товарищи» журналы «Зритель» и «Санкт-Петербургский Меркурий». В конце 1780 – начале 1790-х годов он стал известен как язвительный сатирик, продолживший традиции просветительской прозы Н. И. Новикова. С первых дней литературной деятельности и до 1810-х годов на сценах домашних и профессиональных столичных театров с успехом шли его комедии «Подщипа» («Трумф»), «Пирог», «Модная лавка», «Урок дочкам» и комическая опера «Илья-богатырь». Современники по праву видели в Крылове-комедиографе преемника Д. И. Фонвизина.

      Дебют Крылова в жанре басни, если не считать первых басен, созданных еще в конце XVIII века и никак не предвещавших позднейшего триумфа на этом поприще, совпал с патриотическим воодушевлением, охватившим русское общество в первые годы XIX столетия.

      В баснях Крылова периода Наполеоновских войн и Отечественной войны 1812 года последовательно утверждался народный взгляд на происходившие события: французы – «воры», вторгшиеся в страну ради грабежа и насилия. Народ держался прямой и простой правды, он не хотел слышать ни о каких политических хитросплетениях. Ему не было дела и до дворцовых интриг, связанных с назначением командующего войсками: народ сразу «выбрал» Кутузова, «своего» полководца, который, по народному мнению, только один мог спасти Россию и которому народ безоговорочно вверил свою судьбу.

      В басне «Волк на псарне» Крылов обращается к ратному подвигу народа, но избирает для его истолкования обыденный, бытовой случай. Поимка Волка выглядит как бы привычным делом, отлаженным до мелочей, однако опасным и требующим смелости, быстроты, сноровки: