Дама с рубинами. Совиный дом (сборник). Евгения Марлитт

Чтение книги онлайн.

      Хотя наследник много сидел за своей конторкой над торговыми книгами, этим его деятельность не ограничивалась: он был вездесущ. Его длинная фигура бродила как тень по всему дому, пугая людей своим внезапным появлением. Бэрбэ жаловалась, что он преследует ее по пятам, «как жандарм»: подзывает к окну конторы торговок, расспрашивая их, сколько они доставили на кухню масла и яиц, а потом бранит ее за непомерные траты; иногда он даже вынимает из-под плиты сложенные ею дрова и заменяет большую кухонную лампу маленькой, которая так слабо освещает обширную кухню, что такой старый человек, как она, может от этого ослепнуть.

      «Получать как можно больше денег и копить их» стало девизом дома, и молодой хозяин уверял при каждом удобном случае, потирая свои холодные руки, что теперь весь свет будет опять называть Лампрехтов «тюрингскими Фуггорами[8]¹» – звание, на которое они потеряли право при двух последних представителях фирмы, так как слава об их богатстве несколько померкла.

      От тети Софи Маргарита не слышала ни слова жалобы, но ее милое лицо побледнело и с него исчезло выражение бодрой духовной жизни, а сегодня за утренним кофе она сказала, что весной пристроит к домику в своем саду две комнаты и кухню – жить среди природы всегда было ее заветной мечтой.

      Тетя Софи шла по рынку. Обедня кончилась, и молельщики спускались по переулку, идущему от церкви к великолепной крытой торговой галерее с колоннами, которая окружала рынок с восточной стороны.

      Были здесь и шляпы, на которых развевались вуали и перья, и бархатные и шелковые платья, волочившиеся по мостовой. Богатые и бедные, старые и молодые – все шли по одной дороге, никто не думал о смерти, но, кто знает, быть может, в следующее воскресенье кто-нибудь из них не пройдет здесь, похищенный ею. Люди обычно не чувствуют своего приближения к могиле. Так же твердо и самоуверенно ходили в былые времена через рынок богато разодетая надменная госпожа Юдифь и красавица Доротея, как теперь шла тетя Софи в своей новой меховой тальме.