Ватерлиния (сборник). Александр Громов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ соображениями, нельзя, если мы, люди, тоже мним себя разумной расой. Я обращаюсь к вам потому, что верю в вашу государственную и человеческую мудрость. Я обращаюсь к вам потому, что мне больше не во что верить…

      Только однажды в жизни Шабан чувствовал подобное: давным-давно, в кадетской школе. Двое парней со старшего курса подстерегли его в туалете. Может быть, они ждали кого-то другого, а подвернулся он; может быть, им просто было скучно или не понравилась его физиономия, но насели они основательно. После первых плюх, неумелого отмахиванья, крови из носа и боли в заломленных руках намерения верзил определились вполне: затолкнуть салагу лицом в писсуар. Нечего было и сомневаться, что им это удастся – каждый из них шутя сделал бы котлету из троих таких Шабанов. Вот тут и появился тот, другой, человек. На несколько секунд Шабан отключился и не помнил потом, как все произошло, только один из верзил вдруг оказался без сознания на заплеванном полу, а другого, пустившегося в бега, Шабан гнал через всю школу и догнал бы, но налетел с размаху на директора, был кругом виноват и провел сутки в карцере. Юность, юность… Вьюность. Девочки. Битье морд. «Дур-рак! – учил впоследствии Менигон. – Что за удовольствие одержать верх, нанеся противнику десять ударов и получив девять? Лучше нанести один удар и не съесть взамен ни одного…»

      Его слушали! Высокое собрание замерло перед обыкновенным, невзрачным человеком с обширной смешной плешью и молчало, загипнотизированное. Так их! Не в плеши дело. И не в росте. А только в точке зрения. Есть древняя история, которую любят рассказывать психологи: некий начальник дрожал и трепыхался перед подчиненными, потому, оказывается, что комплексовал из-за своего скудного роста. Снизу вверх – ай-ай-ай… Психолог посоветовал ему удлинить ножки стула на три сантиметра, и начальник стал орлом…

      И вдруг кто-то оглушительно чихнул. Шабан запнулся и растерянно повел глазами по лицам. Катастрофа произошла. Решительный человек исчез, бросил его и удрал – Шабан один стоял под колонной с рениевым Эриксоном и не знал, что сказать. Он чувствовал полный провал. Лица, рожи, хари… вот лиц уже меньше, вот их уже нет совсем, а кругом одни хари – как быстро они меняются!.. Долгий миг пронзительной тишины – и вот они уже заворчали, заворочались, заговорили все разом. «М-да-а… Что-то я, признаться, не вполне уловил, а вы?» – «Ненормальный какой-то. Вообще, кто это?» – Поздняков ерзал и мучился, не зная, куда себя деть. – «А-а, вот оно что. Н-да-а… Жидковат. И дурак к тому же». – Шум в зале нарастал лавиной. – «Засыпать тоннель, ха!» – «Ну, псих, конечно». – «Балаган, а не заседание. Почему мы должны это слушать? Ему слово давали?» – «Вывести его!» – «В расход», – сострил кто-то. «Потише, не надо так шутить». – «А что?» – «Не надо так шутить, нехорошо как-то…» – «Гы-ы-га-га-а!..» – Во всем ромбозале молчал один Эриксон. «Что он сказал? А ну, пусть повторит. Это Правительственный Совет не знает, что делает?!» – «Варианты какие-то. Донты. Что за варианты-то?» – СКАЧАТЬ