Тихое убийство. Инфекция как орудие преступления. Алексей Ракитин

Чтение книги онлайн.

      Следует признать, что не только работники комбината ритуальных услуг испытывали в те дни волнения по поводу собственной безопасности. Нечто похожее происходило и на злосчастном ЗКИ, с той только разницей, что заводская администрация не имела возможности выплачивать громадные премии за возможный или предполагаемый риск. Высокая смертность рабочих, ощущение персоналом предприятия собственной незащищенности и отсутствие материального стимула для работы в опасных условиях вызвали волну недовольства и разного рода производственных конфликтов.

      Работники стали увольняться с завода, а администрация, столкнувшись с таким поведением, принялась ставить разного рода препоны, например, у выразивших желание уволиться не принимали заявления об увольнении по собственному желанию, либо не подписывали обходной лист, задерживали окончательный расчёт, не выдавали трудовую книжку (один важнейший документов в условиях Советского времени, столь же важный, как паспорт и военный билет!) и т. п. Рабочие, видя такую волокиту, в долгу не оставались и зачастую просто уходили в длительные прогулы, уезжали из города и т. д.

      Директор ЗКИ, Юрий Гусев, спустя три десятилетия вспоминал, что ситуация с оттоком персонала принял в апреле – мае катастрофический характер. Из общего числа занятых 2,2 тыс. человек одних только уволившихся оказалось порядка 700, а кроме них имелось некоторое количество ушедших в отпуска и прогулы. Свердловский горисполком поставил вопрос о закрытии предприятия и отправке работников в неоплачиваемые отпуска, чему администрация всячески противодействовала.

      Ситуация резко обострилась после того, как в майские праздники умерли 4 рабочих ЗКИ. Когда выяснилось, что из числа умерших 3 работали в трубном цеху, последний закрыли на карантин и дезинфекцию, считая, что именно в его помещениях находится рассадник заразы. Но остальные подразделения завода продолжили работу.

      Все люди, заболевшие сибирской язвой, так или иначе были связаны с Чкаловским районом на юге Свердловской области – это выяснилось довольно быстро, буквально в первые дни эпидемии. Хотя многие из заболевших проживали в других районах, тем не менее, их появление в Чкаловском районе под сомнение не ставилось (Например, Романов, первый умерший с подтвержденным диагнозом сибиреязвенного сепсиса, проживал в поселке Березовском на северо-востоке города, неподалёку от Восточного кладбища, он, будучи шофёром, постоянно ездил в Чкаловский район. А упомянутый выше Ложкин, умерший 3 мая, хотя и проживал в районе «Уралмаш» на севере Свердловска, военные сборы проходил на юге города, в одной из воинских частей на территории «32-го городка» (т. н. Свердловск-32)).

      Довольно быстро обратила на себя внимание заболеваемость работников Свердловского завода керамических изделий, о чём упоминалось чуть ранее. Первоначально СКАЧАТЬ