Образование будущего. Университетский миф и структура мнений об образовании XXI века. Г. Ю. Любарский

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ ничего не знает на пять штыков вглубь. После мировой войны? Когда Берлин брали? Как, была ещё одна мировая война? Какая революция?..

      У ларька, продающего фильмы, – две дамы, одна с ребёнком лет 12-ти (Первая дама), другая без такого же ребенка (Вторая дама). Первая снискала человека-паука, вторая – Героя нашего времени. Первая интересуется – что ин-тересненького найдено. Вторая говорит – Герой нашего времени… Первая не понимает. Что это, спрашивает. Вторая поясняет – ну, Лермонтов… Первая не понимает: кто такой Лермонтов? Вторая говорит: не пугайте меня, – Лермонтов… (Явно ждет озарения.) Озарения не происходит. Первая даёт понять, что не знает и ждёт разъяснений. Вторая напоминает – Маскарад… Ну, Лермонтов… Ну, его в средней школе все проходят. Первая: и что, что-то интересное? Вторая смущённо сворачивает разговор.

      Таких историй можно вспомнить очень много. Дело вовсе не в том, что обязательно надо знать виды морских рыб и следует знать историю России с точностью до Дмитрия I. Та дама, что знает морского конька, вполне возможно, путает принтер и сканер. Тот джентльмен, что ужасается неизвестности Керенского, может быть, неотчётливо понимает, что такое роуминг. Дело не в том, чтобы сказать «как можно!». Можно всё, это известно уже давно и нет смысла повторять. Важны не конкретные пробелы знаний, а их общность. Люди ужасаются в таких ситуациях не из-за практического смысла отсутствующих знаний: те парни проживут без конька. Число значимых имён, которыми можно спокойно обмениваться с другим во время разговора, – падает. Людей пугает, что то, что они считают известным всем, – оказывается частным знанием. И тогда перед ними распахивается бездна социальной чуждости. Если люди вокруг не слышали о Керенском и о морском коньке – кто знает, что ещё они не знают? Они могут не знать чего угодно! И это ужас.

      Для возможности коммуникации, для общения, для встречного движения умов, поддержанного языком, для согласованного поведения в обществе надо иметь какие-то общепонятные слова и общие знания. Общий набор понятий, который «знают все» (и он этим и ценен), общий словарь и общую картину мира закладывают в образовании.

      Где же происходит такое обучение? Общему знанию? Не так давно, в мире индустриальном, в мире людских масс, в котором имело смысл говорить о «большинстве»… «Большинство» обеспечивало небессмысленность демократических процедур, это большинство создавало осмысленность важнейшего социального института выборов, это было понятие в первую очередь политическое, но также и культурное… В этом недавно существовавшем мире такие общие понятия и общая картина мира создавалась школой. В том мире можно было сказать: в нас общего – десять классов, все мы похожи и подобны на уровне старшей школы, а потом начинаются непонятности и различия. Особенности профессионализации и жизненных дорог делают нас непонятными друг для друга, но на уровне десятого класса все мы одинаковы, мы помним одно и то же, у нас есть общие знания и была общая жизнь. Мы можем СКАЧАТЬ