Бродский за границей: Империя, туризм, ностальгия. Санна Турома
Чтение книги онлайн.

Читать онлайн книгу Бродский за границей: Империя, туризм, ностальгия - Санна Турома страница 15

СКАЧАТЬ территории, в центре которого – Ленинград, а на периферии – Якутск, Казахстан, Эстония, Москва, Карельский перешеек, Иркутск, Таруса, Балтийск (Пиллау), Калининград (Кенигсберг), Псков и, наконец, Норенская, место ссылки поэта в Архангельской области80. Некоторые стихотворения отсылают к месту, где находится автор, только посредством подписи. «Памяти Е.А. Баратынского» и «Витезслав Незвал» датированы «19 июня 1961, Якутск» и «29 июня 1961, Якутия» соответственно – как будто для того, чтобы подчеркнуть отрыв автора от обычного окружения, отличие от европейского и русского литературного пространства, к которому эти стихи, независимо от путешествия, отсылают. В то же время «Уезжай, уезжай, уезжай…», стихотворение, подписанное той же датой и местом, что и текст, посвященный чешскому писателю Витезславу Незвалу, обращается к теме путешествия и помещает лирического героя в Казахстан. В таких ранних стихах, как «Песенка о Феде Добровольском» и «Воспоминания», герой находится в экспедиции на Белом море81. В недатированной «Книге» экспедиционный опыт служит толчком к ироническому сравнению жизни с книгой со счастливым концом. Бросающийся в глаза оптимизм первой строки, «Путешественник, наконец, обретает ночлег», разоблачается в следующей: «Честняга-блондин расправляется с подлецом». Это задает тон для сардонических заключений о жизненных событиях в оставшейся части стихотворения:

      Экономика стабилизируется,

      социолог отбрасывает сомнения.

      У элегантных баров

      блестят скромные машины.

      Войны окончены. Подрастает поколение.

      КАЖДАЯ ЖЕНЩИНА МОЖЕТ РАССЧИТЫВАТЬ

                НА МУЖЧИНУ.

      Блондины излагают разницу

      между добром и злом.

      Все деревья – в полдень – укрывают крестьянина

      тенью.

      Все самолеты благополучно

      возвращаются на аэродром.

      Все капитаны

      отчетливо видят землю.

      Глупцы умнеют. Лгуны перестают врать.

      У подлеца, естественно, ничего не вышло. (СИБ1, 1, 36)82

      Помимо реального опыта путешествий, который Бродский приобрел в геологических экспедициях и командировках, репрезентация путешествий в его поэзии связана также с послесталинскими советскими культурными практиками, равно как и с чтением русской и западной классической литературы. Стихотворение 1959 года «Пилигримы» предвосхищает неконвенциональный с советской точки зрения набор отсылок, который будет свойственен поэзии Бродского: эпиграф к поэме – это цитата из Шекспира, две строчки из 27-го сонета: «Мои мечты и чувства в сотый раз / идут к тебе дорогой пилигримов»83. Между тем сам текст отражает чувство движения, эмблематичное для советской культуры этого периода84:

      Мимо ристалищ, капищ,

      мимо храмов и баров,

      мимо шикарных кладбищ,

      мимо больших базаров,

      мира и горя мимо,

      мимо Мекки и Рима,

      синим СКАЧАТЬ

<p>80</p>

Я имею в виду следующие стихотворения: «Прощай», «Памяти Е.А. Баратынского», «Витезслав Незвал», «Уезжай, уезжай, уезжай», «Люби проездом родину друзей…» (из «Июльского интермеццо»), «Я как Улисс», «Уже три месяца подряд…», «Инструкция опечаленным», «Эстонские деревья озабоченно…», «Утренняя почта для А.А. Ахматовой из города Сестрорецка», «Вот я вновь принимаю парад…», «Воронья песня», «Песни счастливой зимы», «Прощальная ода», а также «Отрывок (1962) и «Einem Alten Architekten in Rom», последние два написаны в Норенской, но относятся к поездке Бродского в Калининградскую область в командировку от журнала «Костер» в 1963 году. Стихотворение, относящееся к Пскову, «Псковский реестр (для М.Б.)», также написано в Норенской, но с очевидностью связано с воспоминаниями о более ранней поездке в Псков. Сведения, собранные Валентиной Полухиной, показывают, что Бродский путешествовал по стране гораздо больше, чем можно проследить по его стихотворениям (Полухина В. Эвтерпа и Клио Иосифа Бродского: Хронология жизни и творчества).

<p>81</p>

См.: Бродский И. Стихотворения и поэмы. N.Y.: Inter-Language Literary Association, 1965. С. 36, 70.

<p>82</p>

Здесь и далее при цитировании произведений Бродского по изд.: Сочинения Иосифа Бродского: В 4 т. СПб.: Пушкинский фонд, 1992–1995, том и страницы указываются в скобках в тексте книги, название издания дается сокращенно: СИБ1 (Сочинения Иосифа Бродского, первое издание).

<p>83</p>

Бродский дает эпиграф в переводе С.Я. Маршака, заменяя единственное число на множественное: «пилигримов» вместо «пилигрима». – Прим. перев.

<p>84</p>

Как замечают Вайль и Генис, «дорога – ключевое понятие эпохи», в то же время «была Иллюзией». Они прочитывают «Пилигримов» (1958) и «Шествие» (1961) как свидетельства «эпохи движения» (Вайль П., Генис А. 60-е. С. 128).