Под прицелом. Повесть-хроника одного дня интифады. Владимир Стрелков

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ бросил на это место куртку и, открыв кофр, деловито собирает снайперскую винтовку «Ленук Магнум».

      Руки умело, и быстро соединяют и расставляют крепления телескопических сошек, готовят поудобнее коробчатые магазины, каждый с 20-ю тяжёлыми бельгийскими патронами FN весом по 10,9 граммов каждый, привёртывают на конец ствола компенсатор-пламегаситель, повышающий меткость стрельбы, устанавливают оптический прицел «Нимрад» максимального увеличения, прикрепляют светофильтр и лазерный целеуказатель видимого и инфракрасного диапазона.

      Руки ласково и деловито гладят холодное тело инструмента убийства.

      Загоняет патрон.

      И лёг, И смотрит в окуляр прицела.

      В прицел он видит утро белого города, улицу Ха-Анафа, тесно припаркованные машины, видит дома. Несколько окон светятся. Остальные тёмные или закрыты трисами…

      Улица пустынна.

      Фонари бледнеют, уж не соревнуясь с потоками стремительно наступающего утра.

      Он хмуро смотрит в город, вглядывается в своё охотничье утро.

      Вот и первый прохожий, возможно, его первая цель…

      В потоке света, как бы прямо на него, идёт, не спеша, серебристобородый старик-еврей в талите.

      Рав Йегошуа бен Хананья, идёт, улыбаясь, и что-то шепчет себе в бороду.

      Ему хорошо идти и дышать свежей утренней прохладой, радоваться сияющей полоске новорождённого утра.

      С какого-то времени каждое новое утро он принимает, как подарок Творца и благодарит Его.

      Чуть поодаль подъезжает и останавливается тель-авивское такси, из которого вылезла и ковыляет на шестидюймовых шпильках навстречу ему усталая, «затраханная ночная бабочка» в короткой кожаной юбчонке.

      Смертельно бледная с размазанным ртом, не видя ничего, Элен идёт к подъезду, чтобы только добраться и замертво упасть в койку до вечера, и равнодушно, темной тенью шмыгнула мимо рава, идущего, как облако света в белоснежном талите вместе с солнечным лучом…

      Рав скользнул умным глазом по, ушедшей в подъезд, шлюшке, улыбается, сожалея. Потом взгляд его мгновенно пересёк расстояние до Бейт-Джалы и, как показалось снайперу, увидел его, лежащего на крыше и целившегося в старого еврея…

      – Проклятый зимми! – шепчет снайпер сквозь зубы, и его молодой сильный палец лёг на спусковой крючок.

      И тут он видит, как у зелёного контейнера, заваленного пластиковыми мешками с мусором и всякой дрянью, появился с хозяйственной сумкой на колёсиках молодой усатый араб в бейсболке.

      Под расстёгнутым воротом несвежей шёлковой рубахи блеснула массивная золотая цепочка.

      Араб перегибается в контейнер так, что повисли и поднялись над асфальтом его ноги в белых кроссовках. Что-то вытаскивает из бака, разворачивает, начинает примерять красную куртку с надписью «USA».

      – Ах ты, низкая тварь, дурак! – обругал единоверца снайпер.

      Араб снова лезет в контейнер, но остановился, делает безразличный вид.

      Мимо на роликовых коньках катит пара бодрых пенсионеров: мужчина и женщина в тренировочных костюмах. На спинах конькобежцев красуются надписи «USA». У обоих из нагрудного кармашка болтаются провода к ушам.

      Мчатся на роликах под неслышную музыку.

      Снайпер наблюдает за ними, пока они не свернули за стоянку машин…

      Полицейский патруль, крутя чоколакой, едет пустой улицей…

      Гаснут фонари.

      На каменной кладке у дома средних лет женщина в домашнем халате и бигудях, это Циля, кормит дворовых кошек.

      Ему кажется, что кошки едят куски жареной курицы или что-то другое, но тоже вкусное…

      Чтобы охота была удачной, он постится, поэтому, проглотив голодную слюну, отводит прицел в сторону и вновь видит старика-рава, который входит в Бейт-Кнессет.

      Рав открывает синагогу, входит в прохладную свежую тишину, чтобы всё приготовить к утренней молитве.

      Скоро придут евреи. Они станут молиться, благодарить Творца за новый день на своей еврейской земле, просить благословения на достойную, мирную и счастливую жизнь вечного народа.

      Золотой край солнца заливает город розовым светом.

      Но ущелье между городом и Бейт-Джалой ещё туманится, проясняясь от ночных теней…

      И вдруг всё разом просыпается: и ущёлье, и Бейт-Джала, а за ним и Бейт-Лехем, и в самом городе запричитали, завыли, запели громкие плачущие голоса! Множество рыдающих голосов: тенора и баритоны, хрипуны и басы! Это включились с бесчисленных минаретов мощные динамики, с голосами муэдзинов, созывающих СКАЧАТЬ