Он правильно определил себя как философа жизни. Однако после «Трагедии» не удержался и соскользнул в крики и вопли:
«Человеческое. Слишком человеческое. Книга для свободных умов» (1878 г.).
«Так говорил Заратустра» (1883—1887 г.).
«По ту стороны добра и зла. Прелюдия к философии будущего» (1886 г.).
«Сумерки идолов, или как философствуют молотом» (1888 г.).
«Ессе Ноmо» (Как становятся сами собой) (1888 г.).
А далее – осколки, которые сестра Элизабет собрала позднее в «Волю к власти».
Икар разбился.
Ницше болели самые яростные умы Европы и России, включая очень крупнокалиберного нашего Максима Горького и очень мощного норвежца Кнута Гамсуна.
Этот человек, Ницше, просидел у человечества на троне черного царя, или, если точнее, на троне черного Папы-Имморалиста до самых тех пор, пока не стало все ясно с Гитлером. То есть просидел где-то с 1890 года (со времени появления его первых поклонников в Европе, создавших ему славу) и до самого, пожалуй, ухода из жизни нового Дьявола – Имморалиста – Гитлера. Поскольку только после 1945 года стал понятен масштаб личности большого Адольфа. Только в 1945-м Гитлер детронировал Ниетже и сел на черный трон, где и сидит по сю пору.
Что нравилось в Ницше? Что привлекало?
Конечно же полный набор его отрицаний. В своем отрицании он не потрясал профессионального солдата, равнодушного к кровавой стороне своей профессии. Но Ниетже потряс профессиональных, высококачественных буржуа, только и составляющих тогда аудиторию общества старой Европы. Помимо буржуа там, в аудитории Европы, практически не было четвертого сословия, людей в кепках еще не было, они появятся к концу Первой мировой войны, вылезут из окопов, вымоют руки и будут искать ответы на накопившиеся в войне кровавые вопросы. А пока общество – это буржуазия.
Для индуистов, привычно проламывающих ритуальным молотком череп умершего родственника, дабы могла бы выйти на свободу душа, Ниетже всего лишь больной бессонницей измученный европеец, потерявший баланс. Для рабочего, измученного станком, Ницше также не ахти какой бунтарь, а вот для ужинающих с крахмальными салфетками он был бунтовщик тотальный.
Ниетже устроил из своей духовной, интеллектуальной жизни – бунт против западной буржуазной цивилизации. Это важно, что он классовый враг буржуазии.
Ниетже весь посвящен теме «Как себя вести человеку, явившемуся в этот мир». И вместо смирного подчинения буржуазной морали он подсовывает бунт.
Удивить европейцев всегда было немудрено. Чтобы удивить столь немудрящие, в большинстве своем, создания достаточно было перевернуть, скажем, иудео-христианские заповеди. Если «не убий», то «убий», если «не укради» – «укради», «возжелай жену ближнего своего» и «падающего подтолкни». «Стройте свой дом у подножья вулкана» – всего лишь клич разрушения ужина с крахмальными салфетками.
(Самое страшное для СКАЧАТЬ