Долина страха. Все повести и романы о Шерлоке Холмсе. Артур Конан Дойл

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ ненадолго уснуть. Но все мои старания оказались тщетными. Ум мой был слишком взволнован происшедшими событиями. Воображение настойчиво рисовало мне довольно странные картины и догадки. И, пока я лежал с закрытыми глазами, передо мной стояло искаженная, похожая на обезьянью, физиономия убитого. Какое отталкивающее впечатление производило оно! Я даже поймал себя на мысли, что искренне выразил бы благодарность тому, кто стер это чудовище с лица земли. В жизни я не видел более омерзительной рожи, чем у Еноха Дреббера из Кливленда. Но я также был вынужден признать, что сколь бы ни был мне противен вид заезжего американца, и какими бы пороками тот не обладал, это не должно мешать правосудию свершиться. В глазах закона Енох Дреббер был жертвой, и убийца его непременно должен быть найден и наказан.

      Чем больше я размышлял над этим, тем невероятней выглядела гипотеза моего друга отравлении Дреббера. Я вспомнил, как Холмс понюхал его губы. Значит, мой друг заметил нечто такое, что навело его на подобную мысль. Но, предположим, яд тут не причем. Тогда что же стало причиной смерти Еноха Дреббера? Может быть, его удушили? Возможно, ран на теле его нет. Но тогда почему весь пол в комнате заляпан кровью? И чья это, собственно, кровь? Убийцы? Но следов борьбы нет, никакого оружия, которым бы Дреббер мог ранить своего противника, тоже. Да, ни мне, ни Холмсу не удастся спокойно заснуть, пока ответы на эти вопросы не будут найдены. Спокойная уверенность моего друга внушила мне мысль, что в его голове уже сложилась некая теория, объясняющая все эти противоречивые факты, но какая – мне оставалось только гадать.

      Вернулся Холмс на редкость поздно. Я предположил, что он был где-то еще, ведь концерт кончился намного раньше. К его приходу обед уже стоял на столе.

      – Концерт был великолепен! – садясь, произнес Холмс. – Помните, что говорил о музыке Дарвин? Он утверждал, что человечество овладело способностью воспроизводить и по достоинству оценивать звуки задолго до появления речи. Возможно, именно поэтому они имеют над нами такую силу. Наши души хранят неясные воспоминания о тех туманных веках, когда мир еще был молод.

      – Довольно широкое понятие, – заметил я.

      – Наши понятия и должны быть так же широки, как сама природа, иначе мы не сможем ими объяснить ее явления, – ответил он. – Что стряслось, Уотсон? На вас просто лица нет. Неужели происшедшее на Брикстон-роуд так сильно огорчило вас?

      – Сказать по правде, да, – ответил я. – Я думал, что после Афганистана я стану более равнодушным к таким вещам. В Майванде я без особых нервных потрясений взирал на своих товарищей, разрубленных на куски.

      – Все объяснимо, Уотсон. Таинственность, вот что будоражит воображение. А там, где нет воображения, нет и ужаса. Вы уже видели вечерние газеты?

      – Нет еще, а что?

      – В них напечатан подробный отчет об убийстве. Но в газетах не упоминается о том факте, что, когда подняли носилки, на пол упало женское обручальное кольцо. Это замечательно.

      – Почему?

      – Взгляните-ка СКАЧАТЬ