Artifex Petersburgensis. Ремесло Санкт-Петербурга XVIII – начала XX века. Андрей Келлер
Чтение книги онлайн.

Читать онлайн книгу Artifex Petersburgensis. Ремесло Санкт-Петербурга XVIII – начала XX века - Андрей Келлер страница 22

СКАЧАТЬ консерватизм и наследственность, бывшие традиционно основными негативными характеристиками цехов173. Основной же фундаментальный вопрос сборника статей, касающийся всего ремесла доиндустриального периода, ставит резюмируя в заключительном эссе С. Л. Каплан: «[…] если повсюду находятся доказательства, указывающие на умаление значения цехов во многих областях, включая ученичество, почему эти институты были так важны, а ремесленники настолько решительны в своем желании присоединиться к ним? Традиционная историография, основанная главным образом на нормативных источниках, таких как уставы цехов, принимала цехи как фундаментальную экономическую, социальную и политическую структуру организации труда домодерного типа, но в последнее время критически настроенные историки (такие как Майкл Соненшер, Филипп Минар, Стивен Каплан и [Джеймс Фарр]) указывают на то, что более широкий взгляд на ремесленный труд заставляет нас признать факт существования огромного поля трудовой деятельности, выходящей за рамки компетенций цехов»174.

      В 2000–е годы происходит окончательный концептуальный поворот в рассмотрении истории ремесла и цехового ремесла, в частности, когда преодолеваются хронологические рамки Средних веков и разрабатываются сюжеты Нового времени. В истории ремесла, как самодостаточного и уникального рода человеческой деятельности, не исчерпывающейся исключительно производственными и экономическими практиками, рассматривается не только производство как таковое, но также аспекты образа и качества жизни, социальных и культурных практик. Традиционная история институтов и права дополняется историей конкретно взятого человека, формами коммуникации и взаимодействия различных социальных: корпоративных и государственных, институтов, стратегиями мастеров, подмастерьев и учеников при достижении своих личных целей175. Это позволяет понять, что цехи служили не столько преградой в развитии промышленности, сколько трансмиссионным механизмом, позволявшим смягчать противоречия промышленного развития, решать социальные вопросы и сдерживать какое–то время напор крупного капиталистического производства XIX века, отметавшего, как ненужные, социальные нормы труда и общежития. В такой перспективе роль институций и «роль личности» в истории ремесленного сообщества уравновешиваются.

      Цехи как новый институт в России могут позиционироваться с этой точки зрения как креативный институт, в рамках которого существуют инновативные производства, приобретшие сегодня новую актуальность в связи с концепциями развития «зеленой экономики»176. «Методологический индивидуализм» признает реально действующими участниками социального взаимодействия не группы или организации, а индивидов или агентов социальности. В результате сужения поля индивидуального выбора меняются поведенческие предпосылки, определяющиеся факторами ограниченной рациональности и оппортунистического поведения177. Этот тренд сегодня не случаен как с аксиологической: СКАЧАТЬ

<p>173</p>

См.: De Munck B. Construction and Reproduction: The Training and Skills of Antwerp Cabinetmakers in the Sixteenth and Seventeenth Centuries // De Munck B., Kaplan S. L. and Soly H. (Eds.). Learning on the Shop Floor… P. 85–110.

<p>174</p>

«In a searching essay at the close of this volume, Kaplan poses the fundamental question that informs the contributions to this book on apprenticeship and, indeed, to all studies on craft work in the pre–industrial world: if evidence here and elsewhere continues to point to the growing irrelevance of guilds ‘in many domains including apprenticeship’, why did the institutions remain so important, and artisans so resolute in their desire to join them? Traditional historiography, based largely on normative sources like guild statutes, took guilds to be the fundamental economic, social, and political armature of pre–modern work, but recently revisionist historians (such as Michael Sonenscher, Philippe Minard, Kaplan, and myself) point out that a more inclusive and expansive field of vision on work forces us to come to grips with the vast amount of work activity that was occurring beyond the purview of the guilds. This volume engages with this debate, and focuses on what may be considered the quintessential institution within the guild structure: apprenticeship» (Kaplan S.L. Reconsidering Apprenticeship: Afterthoughts // De Munck B. at all. Learning on the Shop Floor… P. 215–216; см.: Farr J. R. Review of De Munck B., Kaplan S. L. and Soly H. (Eds.). Learning on the Shop Floor… // Economic History Review. 62. 1 (2009). P. 235–237).

<p>175</p>

См.: Фуруботн Э. Г., Рихтер Р. Институты и экономическая теория: Достижения новой институциональной экономической теории / Пер. с англ. под ред. В. С. Катькало, Н. П. Дроздовой. СПб., 2005; Норт Д. Понимание процесса экономических изменений / пер. с англ. Кирилла Мартынова, Николая Эдельмана. М., 2010; North D. Structure and Change in Economic History. New York, 1981.

<p>176</p>

См.: Блауг М. Коуз, Рональд Гарри // 100 великих экономистов после Кейнса = Great Economists since Keynes: An introduction to the lives & works of one hundred great economists of the past. СПб., 2009. С. 128–130; Остром Э. Постановка задачи исследования институтов // Экономическая политика. 2009. № 6. C. 89–110; Coase R. The Institutional Structure of Production // The American Economic Review. Vol. 82. Nr. 4. 1992. P. 713–719; Dekkers R. (R)Evolution: Organizations and the Dynamics of the Environment. Berlin, 2005; Ostrom E. Understanding institutional diversity. Princeton, 2005; Brears R. C. The Green Economy and the Water–Energy–Food Nexus. 1st edition. London, 2017.

<p>177</p>

См.: Аузан А. Экономика всего. Как институты определяют нашу жизнь. М., 2014; Фуруботн Э. Г., Рихтер Р. Институты и экономическая теория…; Шаститко А. Е. Новая институциональная экономическая теория / 4–е перераб. и доп. изд. М., 2010.