Женщина прикусила губу.
– Вы так страдали, прошли через такие мучения! Теперь я ощущаю колоссальное облегчение оттого, что с вами все в порядке.
Интересно, много ли она знает о нем?
– Да, так и есть, мне уже намного лучше.
Доминик хранил спокойствие. Блеснула надежда, что она продолжит говорить и поведает, как же он оказался в этом доме, что произошло с ним после выстрела в Нанте.
Но она замолчала, и пристальный взгляд ее серых глаз не дрогнул ни на мгновение.
Доминик понял, что она вряд ли просветит его; в такой ситуации оставалось лишь попытаться ее разговорить.
– Мне очень жаль, что я расстроил вас. Слуги, несомненно, помогают, выполняя ваши поручения?
Она помедлила немного перед тем, как ответить:
– У нас нет слуг, месье. Только мальчик, конюх, но он приезжает к нам каждый день всего на несколько часов.
Услышанное принесло Доминику еще большее облегчение, но он по-прежнему был настороже.
– Почему вы так странно на меня смотрите? – хрипло вырвалось у женщины.
Доминик бросил взгляд на кисти ее рук, которые она так сильно сжимала на фоне своих белых муслиновых юбок. На пальцах не красовалось ни обручального кольца, ни кольца с бриллиантом – у нее не было вообще никаких украшений.
– Вы спасли мне жизнь, мадемуазель, так что теперь мне любопытно узнать о вас.
Ее изящные руки взлетели вверх. Она скрестила их на груди, будто защищаясь – или просто нервничая.
– Вы были в беде. Как же я могла не помочь? – заметила спасительница и, помолчав, добавила: – Вы не назвали мне свое имя.
Ложь сорвалась с его уст так же естественно, как дыхание.
– Шарль Морис. Я навечно у вас в долгу.
Женщина наконец-то улыбнулась ему.
– Вы ровным счетом ничего мне не должны, – твердо произнесла она и замялась. – Вы, должно быть, голодны. Я скоро вернусь.
Как только звук ее шагов постепенно смолк в коридоре, Доминик резко уселся на кровати и, отбросив укрывавшие его простыни, попытался встать. Боль тут же пронзила спину и грудь. Он застыл на месте, не в силах сдержать мучительный стон.
И комната закружилась перед глазами.
Черт побери!
Несмотря на мучения, Доминик не собирался снова ложиться. Ему потребовалось бесконечно много времени, чтобы попытаться побороть боль и справиться с головокружением. Оказывается, он был в намного худшем состоянии, чем предполагал. Собрав последние силы, медленно и осторожно он поднялся на ноги.
Вконец измученный, Доминик прислонился к стене. Понадобилось какое-то время, прежде чем комната перестала кружиться. Но вот перед глазами все успокоилось, и он, пошатываясь, направился к гардеробу. Внутри было пусто, и это встревожило Доминика. Где же его одежда?
Он снова выругался. А потом, по-прежнему еле волоча ноги, побрел к окну, но не смог удержать равновесие и СКАЧАТЬ