Маршал Советского Союза. Дмитрий Язов

Чтение книги онлайн.

      Хочу успокоить своих боевых товарищей, соратников: не для того я проливал свою кровь на фронтах Великой Отечественной, чтобы вляпаться в гражданскую войну Яковлевых, бурбулисов, Чубайсов, кохов. Хотя признаюсь: взять Москву нам будет труднее, чем Берлин…

      Да, тяжек крест людей, их ответственность перед державой, которые не ради политического вожделения пришли управлять этим непростым миром. И чтобы не рухнул наш славянский мир, не распалась связь времен, каждый, стоящий у власти, обязан находиться в светлом поле деяний и поступков. Давно пора нам понять, что Родина – это не толь деревня, где ты появился на свет, где работаешь и живешь ради своих детей. Государство – это наши благородные деяния, нечто слагаемое из полей, гор, лесов, рек, дающих жизнь таким же городам и деревенькам, соединенным общностью языка и историей, нравственными поступками наших предков, их верой и воинской доблестью. Вся политическая география нашего государства издавна вплетена в суровую нить личной судьбы каждого из нас.

      К сожалению, сегодня что ни политик, то наставник Что ни режим, то непременно – моральный, выше и подняться некуда. «Нравственность» политиков такова, что перед ней меркнут подвиги отцов-пустынников. Вот в такую драматическую эпоху мы живем.

      Смена тюрьмы. Новые допросы

      Машины шли на большой скорости по вновь отремонтированному шоссе Сергиев Посад – Москва. Часам к двум 26 августа подъехали к «Матросской тишине», открылись тяжелые ворота, около которых стояли бронетранспортеры.

      В камере номер 201 на втором этаже «Матросской тишины» меня встретил молодой человек Андрей Антонов. Камера была наполовину покрашена в черно-зеленый цвет, наполовину небрежно отштукатурена серым цементом. Шел третий час ночи. Я начал раскладывать тонкий черный матрац на металлические полосы двухэтажной, сваренной из труб кровати. Андрей, конечно же, знал, что эти полосы врезаются в тело, потому невозможно уснуть. Он и предложил мне подложить картонный лист, который тут же достал из-под своего матраца.

      – У меня два листа, – пояснил Андрей. – Здесь сидел узбек, его ночью срочно перевели в другую камеру, и я этот лист подложил под свой матрац.

      Впервые с 21 августа я крепко уснул, но тут же услышал команду; «Подъем!», которую старательно, словно спала в камере целая рота, через «кормушку» проорал охранник. Теперь-то было ясно, что меня привезли в «Матросскую тишину» на допросы. Правда, я пока не знал, кого еще арестовали, кто находится в этой «Тишине». Всю информацию тщательно дозировали, радио не включали.

      Утром новость: застрелился Борис Карлович Пуго. Позже в камеру пришла весточка, что ушел из жизни и Маршал Советского Союза Сергей Федорович Ахромеев. Я понимал, что степень участия Ахромеева в августовских событиях был символичной, и до сих пор не могу поверить в эту нелепую смерть. Слишком много здесь загадочного, Сергея Федоровича отличали СКАЧАТЬ