Председатель. Юрий Нагибин

Чтение книги онлайн.

      – Похоже, добились… – так же вяло отозвался Стрельский.

      Зворыкин не может оторваться от нового мотора: то с одной стороны зайдет, то с другой, там погладит, там похлопает. Он телесно, кожей ощущает близость его металлической плоти.

      Костыльник подтолкнул Каланчу.

      – Глянь, будто бабе щупака задает…

      – Да это ему всякой бабы милей…

      – Степ, – позвал Зворыкин Рузаева, – глянь, какой красавец.

      Рузаев хмуро отвернулся.

      – Не любишь ты техники, – опечалился Зворыкин.

      – Я народ люблю, – ответил Рузаев.

      В цехе появляется Саня. Она восстановила нарушенную Зворыкиным красоту: на голове – вавилонская башня, на ногах – лакированные лодочки, она прекрасна и величественна. Зворыкин ошеломленно глядит на нее. Саня приблизилась и протянула ему какую-то бумажку.

      Телефонный звонок. Мастер Василий Егорыч берет трубку.

      – Слушаю… Алексей Петрович, нарком на проводе.

      Но Зворыкин не слышит.

      – Что это? – спрашивает он растерянно.

      – Заявление об уходе, – с достоинством говорит Саня.

      – Алексей Петрович, тебя Махарадзе! – кричит Василий Егорыч.

      Не отрывая глаз от Сани, Зворыкин идет к телефону и берет трубку.

      – Слушаю, товарищ Махарадзе. – Зворыкин жестом просит заглушить мотор.

      И как только смолкает гул, мы слышим яростный треск в трубке.

      – Товарищ Махарадзе, – оправдывается Зворыкин, – мы можем рапортовать, что задание выполнено. Новый мотор нами проверен. Ей-богу… Тьфу, слово коммуниста, я не вру…

      Махарадзе снова разражается бурной тирадой.

      – Сейчас не вру, – поправился Зворыкин, – не подведем, товарищ Нодар. Можете смело докладывать, что советский грузовик есть!.. – Он положил трубку.

      – Сбегаешь? – хрипло спросил он Саню.

      – Сбегаю, Алеша, – серьезно, даже печально ответила Саня. – Назад в твою жизнь.

      – Что это значит?

      – Я старею и дурнею, Алеша. Еще год такой жизни – и ты окажешься слишком далеко от меня, не докличешься.

      – Ладно врать-то!.. Сказала бы прямо: работать надоело.

      – Нет. Просто хочу вернуться к своей главной и, если хочешь, единственно важной работе – быть женой Зворыкина.

      – Вот те раз! Нешто ты не жена?

      – К сожалению, я давно уже, пусть невольно, пренебрегла этим занятием. Я слишком устаю, я не успеваю порой даже вымыться. От меня пахнет землей и потом. Я не девочка, я сказала себе: все, хватит. Комсомольский период моей жизни кончился. Завод или директор. Я выбираю директора.

      – Ладно, – тихо сказал Зворыкин, – ты уволена…

      Он размашисто подписал заявление.