В семье. Гектор Мало

Чтение книги онлайн.

      – Большое спасибо. Я скажу об этом маме. Я даже сейчас могу к ней сбегать, если вы согласитесь две минуты постеречь Паликара.

      – С удовольствием. Я попрошу, чтобы он научил меня говорить по-гречески.

      – Пожалуйста, не позволяйте ему есть сено.

      Перрина вошла в фуру и передала своей матери то, что слышала от молодого акробата.

      – Если это правда, то думать не о чем: надо ехать в Шаронн. Только найдешь ли ты дорогу? Ведь это Париж!

      – Мне кажется, это не так трудно.

      Прежде чем выйти, девочка снова наклонилась к матери и сказала:

      – Тут несколько телег и повозок с надписью: «Марокурские заводы», а внизу: «Вульфран Пендавуан». Та же надпись на брезенте, которым прикрыты бочки с вином.

      Глава II

      Когда Перрина вернулась на свое место, осел опять стоял у воза и, уткнувшись носом в сено, преспокойно жевал его, как будто перед ним были собственные ясли.

      – Зачем вы ему позволяете! – воскликнула она.

      – А что такое?

      – Возчик предъявит претензии.

      – Пусть попробует!

      Он стал в вызывающую позу, подбоченился и крикнул:

      – Эй, выходи!

      Но никакого заступничества не потребовалось. Возчику было не до того: его телегу в это время осматривали акцизные.

      – Теперь ваша очередь, – сказал клоун. – Я ухожу. До свидания, мамзель. Если я вам понадоблюсь, спросите Гра-Дубля. Меня все знают.

      Акцизные, надзирающие за парижскими заставами, – народ привычный ко всякому, но чиновник, который осматривал фуру, невольно изумился, когда увидел больную женщину в обстановке столь явной нищеты.

      – Вам есть что предъявить? – спросил он.

      – Нет…

      – Ни вина, ни провизии?

      – Нет.

      И это была правда. Кроме матраца, двух плетеных стульев, небольшого стола, глиняной печи и фотографического аппарата с приборами в фуре не было ничего: ни чемоданов, ни корзин, ни одежды.

      – Можете проезжать.

      Миновав заставу, Перрина сейчас же повернула направо, как советовал Гра-Дубль. На пыльной, пожелтевшей, местами совсем вытоптанной траве по обочинам бульвара лежали какие-то люди – кто на спине, кто на животе. Некоторые, проснувшись, потягивались только с тем, чтобы снова заснуть. Истощенные, испитые лица и рваная одежда красноречивее всяких слов говорили, что жители укреплений – народ ненадежный, что ночью в этих местах небезопасно. Но они мало интересовали Перрину, теперь ей это было все равно. Ее занимал только сам Париж.

      Неужели эти обшарпанные дома, эти сараи, грязные дворы, пустыри, сплошь покрытые нечистотами, неужели это тот Париж, о котором так много рассказывал ей отец, о котором она мечтала как о чем-то волшебном? Неужели эти опустившиеся, оборванные мужчины и женщины, валяющиеся здесь на траве, неужели они – парижане?

      Миновав Венсенн, она свернула влево и спросила, где Шан-Гильо. Хотя все знали это место, но не все одинаково указывали СКАЧАТЬ