Певчий Гад. Роман-идиот. Сага о Великом. Вячеслав Киктенко
Чтение книги онлайн.

Читать онлайн книгу Певчий Гад. Роман-идиот. Сага о Великом - Вячеслав Киктенко страница 3

СКАЧАТЬ дало, вероятно, некоторый уродливый наклон в творчестве… но, несмотря ни на что, всю-то свою жизнёшечку подчинил он блуждающей Силе. Никем и никогда не понятой Силе. Творчеству.

      И служил. Служил ей верно, до конца. Со всею истовостью, искренностью, прозорливостью. Несмотря ни на что…

      ***

      Великий лукав. Дураковат, и даже не в меру. В последних классах школы двадцатилетний переросток, несколько лет потративший на подростковые колонии, вынужден был доучиваться с нами, пятнадцати-шестнадцатилетними. Он явно отличался от всех, как настоящий Неандерталец от кроманьонцев. И ненавидел халдейский глас, стоны, жесты педагогов. Первый написал стихотворное сочинение об ученических годах, поименовав его «Школьный вальс»:

      «Мы в школу шагали,

      А в школе шакалы,

      Которые сделали нас ишаками,

      Указками били, дерьмом нагружали,

      Пасли, и над ухом дышали, дышали…»

      ***

      Да, но ведь и я, сам тайный неандерталец (пока ещё тайный), стал поражать его самодельными стихами. Стихи были чудовищны и потому нравились Великому.

      Особенно его поразило двустишие про нежную девочку, про невозможность красиво признаться ей в «красивых» чувствах, а потому под конец любовной эклоги раздавался там вопль:

      «Мне покоя не даёт

      Твой перчатка-самолёт!..»

      Великий хохотал, как сумасшедший: сгибаясь, переламываясь в поясе, чуть ли не падая на сырой весенний тротуар, по которому шагали из школки после уроков…

      А потом взял да насочинял про себя, заикающегося во пьянке:

      «Мой приватный логопед

      Как-то сел на лисапед,

      В грязь упал, и напугался,

      И захрюкал, как свинья…

      Матюгался, заикался,

      Стал такой же, как и я…

      Ходим мы теперь вдвоём

      К логопеду на приём…»

      ***

      И обрывочек ещё:

      «…и с тоски

      Сел в такси…»

      ***

      А я читал ему, читал на полном серьёзе другие стишки, и сам внутри хохотал.

      Я прочитал ему эпос: «Про Корову, Таракана и Паровоз», где все три персонажа дружили, враждовали, стремились. Эпос венчался лирическим пассажем, где после столкновения коровы с паровозом вырисовывалась величественная степная картина:

      «Лягушки квакают вдали

      И Паровоз лежит в пыли…»

      Великий хохотал. А я ликовал, учуяв родственную душу. И снова, и снова нёс вдохновенную ахинею. Потом я назвал это так: прозотворение…

      Нельзя? Но почему! Стихо-творение – можно, а прозо-творение – нельзя? Можно.

      ***

      Моль из Хухряндии

      Можно многое. Можно вообще почти всё, если на взлёте, на вдохновенье, на восхитительном СКАЧАТЬ