Записки психотерапевта. Многообразие экзистенциального опытаобразие экзистенциального опыта. Наиль Рашидов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ ответил я. «Понимаем…» – они уважительно закивали. К счастью, стюардессы всегда отличались высоким IQ.

      События стали происходить при подлете к Москве. Самолет пошел на снижение, мы пристегнули ремни в скором предвкушении тверди. Надо сказать, что беспосадочных перелетов в то время не было: если летели в Магадан, то с посадкой или в Новосибирске или в Красноярске, ну а если в Анадырь, то садились или в Хатанге, или в Андерме, или в Тикси. Поэтому при подлете мы уже находились в легком трансовом состоянии.

      И тут неожиданно заговорил мой сосед, молча сидевший у иллюминатора. Он загадочно произнес: «Замечаете?» Я посмотрел на него как на идиота с интересом Владимира Набокова, поймавшего редкую бабочку. «А что я должен замечать? – спросил я с надменным видом. – Я замечаю только то, что столица нашей Родины приближается». – «Отнюдь, – ответил мой сосед. – Луна уже в четвертый раз справа, керосин вырабатываем». Установилась тишина. «Кто вы такой, вы что, эксперт?» – «Я штурман, – ответил он, – будем садиться на брюхо, надо искать поле, хорошее картофельное поле». Тишина становилась плотной, как желе, я посмотрел в иллюминатор, увидел часть крыла и понял, что дальнейшие действия могут быть исключительно инстинктивными. «Шасси не открываются», – добавил сосед, но это уже было лишним. Абсурд уже расположился напротив, я почувствовал легкое жжение в затылке и понял, что люди уходят на небо задолго до встречи с землей. Но и другое посетило меня: подобное переживание является наиболее ценным для экзистенциального исследователя, когда жизнь человека умещается на кромке Бытия и Ничто.

      Появилась стюардесса, ее бледное лицо выражало смирение. Она сказала как во сне: «Набираем высоту. Летим Куйбышев» Предлоги стали необязательными. Телеграфный стиль Хемингуэя, которому его обучал Эзра Паунд. Мы летели в полной тишине, как будто самолет перевозил покойников, но ведь и действительно все мы немного умерли.

      Мы сели в Куйбышеве и выходили по одному. Мне пришлось замысловатыми па спускаться по трапу, мотаясь между холодильными сумками, но я заметил, что каждый, спустившись, становится на колени и целует землю. И я был как все: встал на колени и поцеловал горячий асфальт. Была знойная июльская ночь, горячий воздух струился, вокруг стояли кареты «Скорой помощи» и пожарные ЗИЛы. К нам подошли люди и отвели к автобусу. «Вас повезут в город, в кинотеатр, будут показывать фильмы», – сказали эти люди. Тогда я попросил немного задержаться, мне помогли доставить сумки с мочой в медпункт аэропорта Куйбышева, мы переложили их в настоящий холодильник и поехали в кинотеатр. Там нас разместили в партере, стали разносить чай и клетчатые пледы. Я зарылся в плед и произнес все обрывки всех молитв, от «Алла Бисмилля» до «Сыне Божий! Спаси и сохрани мя».

      На следующий день я был уже в Москве, а биологическая жидкость была доставлена в биохимическую лабораторию ММА им. И. М. Сеченова.

СКАЧАТЬ