Сочинения. Константин Станюкович

Чтение книги онлайн.

      – Почему ты думаешь, что он сиротка?

      – Беспременно сиротка, – уверенно отвечал матрос. – Нешто отец с матерью пустили бы такого мальчонка, да еще такого щупленького, на такую жизнь.

      И Бастрюков был несколько разочарован, когда Володя, расспросив юнгу, узнал, что отец-рыбак и мать у него живы и живут в деревне, близ Лориана, у берега моря.

      – Все равно, вроде быдто сиротки, коли родители его такие, не могли поберечь сына, – заметил Бастрюков, выслушав Ашанина.

      Когда юнга, его звали Жаком, поправился, Бастрюков однажды принес ему свою собственную тельную рубашку, купленную в Копенгагене, и шарф.

      – Носи, брат Жака, на здоровье!

      Вслед затем он снял с его ног мерку и стал ему шить сапоги: «Пригодится, мол, сиротке».

      И теперь, сидя рядом с Жаком, Бастрюков то и дело указывал на бак со щами и говорил:

      – Ешь, Жака, ешь, сирота.

      И находя, что Жак ест не так, как бы следовало есть здоровому парнишке, Бастрюков обратился к Ковшикову:

      – Ты ведь, милый человек, по-ихнему лопотать умеешь?

      – Могу помалости…

      – Так спроси Жаку, чего он лениво щи хлебает? Али не скусны?

      – А вот сейчас мы твоего Жаку допросим! – довольно храбро отвечал Ковшиков.

      И, хлопнув по плечу Жака, спросил:

      – Жака! щи бон?

      Жак, разумеется, ничего не понимал.

      – Вот энто самое – бон?

      И рыжий матрос указал своим, не особенно чистым, корявым пальцем на щи.

      Жак понял. Он закивал головой и, весело щуря глаза, ответил:

      – La soupe aux choux est exquise! (Щи вкусные!)

      – Карош! – подтвердил и другой француз.

      – Хвалит щи Жака.

      – Чего же он лениво ест? – спросил Бастрюков.

      – Не в охотку. Говорит: солонину буду, – сделал свой вдохновенный вольный перевод, ни на минуту не задумываясь, Ковшиков.

      Когда бак со щами был опростан, артельщик вынул из него большой жирный кусок солонины, разрезал его на мелкие куски и свалил крошево обратно. Все ели мясо молча и не спеша, видимо стараясь не опередить один другого, чтобы всем досталось поровну.

      Бастрюков свои куски стал было предлагать Жаку, но тот махал головой.

      – Ешь, Жака! Ковшиков, скажи ему, чтоб он ел и мою порцию! Я и щами сыт.

      – Анкор, Жака!

      И так как мальчик-француз не понимал, чего от него хотят, то Ковшиков прибегнул к наглядному объяснению. Взяв в одну руку кусок солонины и указывая другой на крошево Бастрюкова, он сунул свой кусок в рот и повторял:

      – Жака, валяй анкор. Вуле-ву… анкор!

      Жак, казалось, сообразил. Он объяснил, что ему довольно, и благодарил.

      – Мерси, говорит. Значит – благодарю. Ешь, Бастрюков, сам мясо-то. Галярка, не зевай, брат!

      Затем принесли пшенную кашу и полили ее СКАЧАТЬ