Девятая жизнь кошки. Татьяна Демьяненко
Чтение книги онлайн.

Читать онлайн книгу Девятая жизнь кошки - Татьяна Демьяненко страница 13

СКАЧАТЬ законам. Не так давно он сказал себе: «Хватит!», и начал искать работу по специальности. Мир изменился. Ему пришлось на несколько месяцев закопаться во все доступные источники информации, но своего он добился. Он хочет остаться там надолго. И со мной тоже…

      Я готова слушать часами его чарующий голос, я проникаюсь к нему сочувствием, я благодарна ему за доверие, мне тепло рядом, но я не нахожу в себе даже зачатков того пожара, который развел он в моей душе в наши первые дни. Я вся внимание, и я холодна, как лед. Мой пожар боится лишь одного – отвержения, однажды залитый его пеной, он уже не разгорится вновь лишь при помощи одной спички. Нужен бензин.

      12

      Повинуясь какому—то неясному импульсу после работы я забегаю в магазин посуды. Квартиру я снимаю с полным комплектом готовности для жизни: кастрюля, сковородка, поварешка, вилки, ложки, ножи, несколько тарелок и чашек. Я обходилась этим скромным набором, и даже не замечала, из чего ем. Утром я, как обычно, бежала на работу, полностью погруженная в себя, как взгляд рванулся к вывеске «Посуда», зацепил кусочек мира вовне и вновь погрузился внутрь. Но процесс уже пошел…

      ***

      За стеклянными дверцами серванта как в музейной витрине виднеется праздничная посуда: столовый сервиз на 12 персон и чайный на 6. Они совершенно не сочетаются друг с другом, но каждый по—своему прекрасен. Тарелки и салатники цвета слоновой кости расписаны бледными фиолетовыми цветами. И, лучшее, что они в себе содержали, подавалось на новогодний стол, когда я спала, и потому я немного недолюбливаю их. Обида на посуду заменяет мне обиду на тех, кто считал, что ночью дети должны спать.

      Чайные же чашки с блюдцами частенько расстаются со своим претенциозным местом. Некоторые из них не переживают этих перемещений. Я могу бесконечно любоваться сочетанием глубокого синего и золота, разбросанного по нему завитками. Их красота кажется мне настолько хрупкой, что вытирая внутри пыль, к самим чашкам я не прикасаюсь. Все необыкновенно притягательное больше рискует запылиться. Красавицы остаются старыми девами, а драгоценности прозябают в банковских ячейках.

      Чем меньше в сервизе остается чашек, тем реже они оказываются на столе. Их берегут для особого случая, который никогда не наступает. Я вновь погружаюсь в позолоту, и чувствую вкус чая, меда, сухость отопительного сезона и предвкушаю встречу с покалывающим нос морозцем. Я слышу цокот серебряной ложки, размешивающей сахар. Воспоминания восхитительны, но прямо сейчас мне нельзя взять эту чашку, налить в нее молоко, немного переливать в блюдце, и писать пером между страницами книги, как это делал Ленин в заключении. Мне нельзя водить пальцами по их трещинкам, и так знакомиться ближе. Мне нельзя делать их частью своего настоящего, кроме как любуясь ими издалека. Такой неписанный закон! Меня никогда не ругают за то, что я беру чашки. В этом нет нужды. Я умею впитывать даже не произнесенные правила.

      Если бы СКАЧАТЬ