ИРИНА ВЕЛИКАНОВА. ЖИЗНЬ, ОТДАННАЯ ЗВЕЗДЕ ПО ИМЕНИ ЛЮСЯ. Ирина Майорова

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ Людмила Марковна впервые заглянула ко мне домой – в ту пору я жила с родителями неподалеку от «Останкино». Хозяйкой устроенного в честь знаменитой гостьи ужина была, конечно, мама. Она всегда считала себя в нашей семье главной.

      Сколько себя помню, папа был мне ближе. Он прекрасно играл на гитаре, разбирался в классической музыке, любил джаз, блюз, неплохо рисовал, выпиливал лобзиком, читал запоем. Так что страсть к музыке и другие творческие наклонности у меня от отца – простого мастера по ремонту пишущих машинок.

      За весь вечер, пока Гурченко была у нас в гостях, папа не сказал и трех фраз. Беседу вела мама, всячески демонстрируя свою значимость и в собственной семье, и в обществе.

      Когда я вышла провожать Людмилу Марковну, она неожиданно сказала:

      – Мама-то у тебя простушка, а вот папа – князь. Князь с голубыми глазами.

      – С карими, – поправила я.

      – Нет, с голубыми…

      И в ту же минуту дальний закоулок памяти будто осветило молнией: «Насчет цвета глаз она неправа, а вот что касается «простушки» и «князя»… Мама-то у меня и впрямь из крестьян, а у папы, как в детстве рассказывала бабушка, в роду были дворяне. Как же она это поняла?»

      Несмотря на комплимент любимому папе, распрощалась я с гостьей сдержанно, даже холодно, имея на то серьезную причину. В самом начале вечера, оглядывая наш нехитрый интерьер, Гурченко остановила взгляд на портрете моей любимой Алисы Фрейндлих. Спросила пренебрежительно:

      – Она тебе нравится?

      – Да. Очень.

      Передавать последовавшие за этим слова – ехидные, хлесткие – не стану, скажу лишь, что от обиды за любимую актрису у меня на глазах выступили слезы. Люся их будто не заметила – повернувшись на каблучках, направилась к накрытому столу:

      – Где позволите сесть?

      Утром собираюсь на работу с мыслью, что не хочу с Гурченко встречаться. Услышав приближающиеся к гримерке шаги, прячусь за шкаф. Вот встревоженный голос Людмилы Марковны в который раз допытывается у девчонок:

      – А где Ира?

      Из своего укрытия вижу, как те пожимают плечами:

      – Была здесь. Может, на склад или к начальству ушла.

      С детской, неподобающей тридцатилетнему возрасту вредностью шепчу про себя: «Вот пусть теперь поволнуется, попереживает…»

      Необъявленный бойкот заканчивается на следующий день во время съемок эпизода, где Людмила Марковна предстает в образе Ниниш. На Люсю надевают платье с кринолином, белый, посыпанный пудрой парик, налепляют мушки. Я в преображении Людмилы Марковны во фрейлину французского двора участия не принимаю. Сижу на стульчике в самом темном углу павильона – жду начала съемок.

      Вот она, покачивая объемной юбкой, шествует мимо. Вдруг останавливается и обернувшись ко мне, говорит: «Ир, я тебя люблю, чтоб ты знала». Я теряюсь. В голове крутится: «Надо что-то ответить, но что?!» Гурченко СКАЧАТЬ