Vox Humana. Собрание стихотворений. Лидия Аверьянова

Чтение книги онлайн.

      Купались в молоке громоздкие царицы.

      Чтоб снизился объем, чтоб побелела грудь.

      Но, «в Бозе опочив», должно быть, в Млечный Путь

      Угодно им нырять… А может ангел мыться?

      Смолянки – далеко не красные девицы —

      Шептались меж собой – в чем их ошибок суть? —

      Что в город Бозу – рай, с дороги, завернуть:

      Что в Бозе сладкий сон всем трутням вечно снится.

      Огромный дортуар, где, сняв короны, спят

      Цари. И мирных снов не знавший каземат.

      Туристов табуны пасу я в этой «бозе».

      Приемля мой рассказ в весьма неполной дозе,

      Чуть слушают они, превозмогая сплин,

      Как заживо людей покоил равелин.

      Забытыми в глуши, опальными – что время? —

      Расстрелянными – им удел блаженный дан —

      Бездомными – их тьмы! – ты грозно правишь всеми.

      Прообраз всей Руси – несчастный Иоанн.

      Мы – узники, как ты. Мы свой гражданский сан

      Пятнали донельзя… вредительствами ль теми?

      На тучный чернозем зароненное семя,

      Мы Марксу предпочли порочный круг дворян.

      Пока фарфор шел в горн и Ломоносов пел —

      Один из всех ты был, царевич, не у дел:

      В глухой квадрат стены твои глаза смотрели.

      Мы можем говорить и думать о расстреле.

      Но, горше всех других, дана нам мысль одна:

      Что справится без нас огромная страна.

      Еще Суворов шел, походным будням рад.

      Был чист альпийский снег – листок для русских правил.

      Держался на воде, как лебедь, Приорат.

      Испанию кляня, иезуит лукавил. —

      Он – Первым был. И он, как вехи, троны ставил

      В покоях. Вечный принц, он правил невпопад.

      Во сне он муштровал запоротых солдат, —

      Палач и мистик, царь и раб Господень – Павел.

      История на нем мальтийский ставит крест.

      Отверг он, петушась, свой гатчинский насест:

      Он зодчих торопил кирпичный гроб закончить.

      В короне набекрень, почти сдержав кинжал

      Врагов, не по себе ль он траур надевал,

      Позируя, в сердцах, для самоучки – Тончи?

      Упорна, в младших, к прошлому любовь.

      Перебираю имена былые:

      Екатерина, Анна, Анна вновь —

      Три Парки, прявшие судьбу России.

      По-царски средней бунтовала кровь:

      Шли конюхам все почести людские.

      В ярме опалы стерты бычьи выи

      Курляндцев: так заколосилась новь…

      Пал в тронном зале сумрак голубой.

      Здесь ночью встретилась сама с собой

      И умерла СКАЧАТЬ