Белый, красный, черный, серый. Ирина Батакова

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ asis>Обращение мое к Вам связано с делом вандализма и богоборчества, а именно – с поджогом храма св. Стилиана (приход ДГ-8 Энского уезда). По сему делу проходит у нас заключенная № 1097 (далее – зэка-1097), девица 16-ти лет, которая была включена в программу испытаний вашим РЕВ-препаратом и с 11 сентября сего года переведена в Тюрьму Секретного Режима г. Москвы, где и находится по сей день.

      Результаты экспериментального нейродопроса под РЕВ-препаратом, проведенного 12 сентября с. г., были признаны Комитетом как чрезвычайно спорные.

      Так, например, из расшифровки нейрограммы следует, будто бы зэка-1097 обладает даром вангования. Однако вся практика нашего ведомства отвергает чудеса. В связи с чем мы имеем непростительные сомнения в том, что Ваш РЕВ-препарат соответствует заявленным характеристикам.

      Просим в кратчайшие сроки развеять их.

      А до тех пор Комитет будет вынужден заморозить производство РЕВ-препарата и остановить работу Вашей Лаборатории Памяти.

С глубочайшим почтением и надеждой на понимание,всегда ВашДурман И. А.ОДБ КТДсреда 07:0518.09.2061».

      Леднев с брезгливой поспешностью сворачивает экран. Как будто это может отсрочить катастрофу. Переключает линзу в режим обычного зрения. В комнату сквозь циновку падает косыми полосами солнечный свет. Прекрасное осеннее утро. Если бы не Дурман.

      Какой-то приход ДГ-8… Детский Город? Энский уезд… Где это? Какая-нибудь тьмутаракань, медвежий угол, чипированные пейзане, которые отсчитывают дни по церковному календарю. Не дай бог, еще придется ехать туда, в зону светляков. Зона светляков… Он поморщился.

      А все-таки надо что-то ответить. Чем раньше, тем лучше. Дмитрий Антонович развернул воздушный дисплей и снова открыл письмо. Так. Главное, не суетиться. Четко, кратко, по делу. Телеграфным стилем. Но и чтоб не очень сухо. Чуть сервильно и с душой.

      «Всегда готов к сотрудничеству. Прошу выслать материалы дела. И расшифровку допроса в исполнении грамотного ретранскрибатора с научной степенью в области нейрокомпьютерной лингвистики. Уверен, что смогу разрешить недоразумение сразу же, как ознакомлюсь с деталями. Сердечно признателен за оказанное мне высокое доверие. Профессор Леднев Д. А.».

      Подумал, удалил фразу про сердечную признательность и нажал «отправить».

      – Глаша! Кофе подай! И что там у нас на завтрак… – крикнул по пути в ванную.

      В коридоре его догнало еще одно письмо. Оно было написано стилосом от руки, изукрашено буквицами и пересыпано архаичными смайлами:

      «Деда, здрав будь!:)) Муха ву хьо?[1] Выручи, а?))) Мне буквально двух сомов[2] на петар[3] не хватает ((((Кинь мне на счет, а лучше три, лады? Я у тебя в долгу!!!)))

      лобзы,

твой првнкГлеб».

      «Что за манера у молодежи все мешать в одну кучу: и эти допотопные двоеточия со скобками, и новомодный волапюк», – проворчал Дмитрий Антонович.

      Он перевел деньги, встал под холодный душ – и на несколько минут, пока ледяные иглы жалили и прошивали его насквозь, обо всем забыл – только рычал, шипел и фыркал. Затем долго и жестко, до красноты, растирался полотенцем, с удовольствием и уважением разглядывая в зеркале свое длинное, крепкое, как доска, тело. Ему нравилась собственная старость. И сухие жилистые ноги, и покрытый седой кудрявой шерстью пах, и безупречно лысый череп, сверкающий бликами под лампами ванной. Он не жалел о глупых нежных локонах, которые давно и быстро растерял. А уж тем более – о своем молодом лице. Треугольное, с узким подбородком и выпуклыми, широко расставленными глазами – так, что они казались приделанными по бокам, у самых висков, – оно выглядело безвольным и комичным, пока он был юн, курчав и круглощек. С возрастом оно высохло, затвердело, щеки благородно впали, скулы заострились, глаза приобрели металлический блеск – и теперь во всех его чертах появилась какая-то сила и хватка, что-то даже гипнотическое и опасное. В лаборатории его называли «наш Богомол». Наш Богомол сучит жвалами. Наш Богомол поймал крупную добычу. Наш Богомол оторвет тебе голову… Безграмотная аналогия, да что с них взять. Дети.

      – Иди, Глаша. Спасибо. Отдыхай.

      Он съел завтрак, стоя у подоконника, отламывая пальцами от брикета маленькие кусочки. Смотрел немигающими глазами на город и чувствовал себя большим хищным насекомым. За окном, прошитая солнцем насквозь, шумела и неслась утренняя Москва – навесная, подземная, воздухорельсовая, шатровая, купольная… Город-гам. Будто по кольцу протянута турбина, и в ней безостановочно шугает и воет ветер.

      Быстро просмотрел график приемов на сегодня, одновременно вслепую распахнул гардероб и длинными пальцами пробежался по плечикам костюмов, как СКАЧАТЬ