Культурологическая экспертиза: теоретические модели и практический опыт. Коллектив авторов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ от нежелательного эксперта до революций и смен политических систем, вдохновленных интеллектуалами, а то и подготовленных с их участием. Наличие экспертов-интеллектуалов мобилизует универсальные системы знания, функционирование которых подразумевает и противостояние нежелательным видам знания. Так, эксперты-интеллектуалы из поколения 1960-х («сердитых молодых людей»), обрушившие мощную критику на «общество потребления», «общество спектакля», были в результате ангажированы властью и сменили социальную позицию – из интеллектуалов-бунтарей они стали высокооплачиваемыми консультантами (разумеется, не все).

      Экспертное знание, хотя и представляет собой разновидность научного знания, функционирует особым образом. Если наука вообще, теоретическая наука, в идеале нацелена на выработку новых знаний, на обновление методологического и аналитического инструментария, то экспертное знание оперирует проверенными методиками и обращается к уже завоевавшим авторитет подходам и системам аргументации (лат. еxpertus – знающий по опыту, опытный, испытанный, проверенный). В некотором смысле эксперт не может быть новатором, в противном случае он не будет услышан, а его заключения никого не убедят. Это касается и эксперта-практика, и универсального эксперта. Новатором становится, как правило, эксперт-интеллектуал, задача которого не в обретении социального статуса (должности, ученого звания, получении гонорара), а в бескорыстном служении истине, которая одна только и дает право ниспровергать и дискредитировать.

      Вернемся к проблеме мнений относительно культурологической экспертизы и несоответствию представлений о ней внутри и вне профессионального сообщества культурологов. Культурологи претендуют на статус универсальных экспертов, способных определять конечные значения существующей реальности. Не культурологи (т. е. потенциальные заказчики экспертизы) ждут экспертов-практиков, отвечающих за конкретный, узкий сегмент реальности, и обращаются к культурологам не по поводу культуры вообще, а по поводу решения тех или иных проблем, которые не маркированы принадлежностью к научным дисциплинам (т. е. к тем сегментам реальности, где вехи еще не расставлены или некрепко вбиты).

      Где же эксперты-интеллектуалы? Таковыми, отчасти, можно было бы назвать представителей гуманитарной науки, которые в советское время были, если и не впрямую гонимы, то уж точно маргинальны на фоне официальной идеологизированной гуманитаристики. В. В. Савчук приводил длинный ряд имен «культурологов» 1970-1980-х гг., которых «объединяло, по меньшей мере, одно – все они писали и размышляли о культуре, отбрасывая схематизм марксистско-ленинской методологии и владея современными стратегиями письма»[44]. Они не занимались критикой или дискредитацией официальной системы знания, но самим фактом своего существования ставили под сомнение ее универсальность. Организация и кодификация современной культурологии во-многом преемственна по отношению к ним и к их интеллектуальному авторитетуСКАЧАТЬ