тропинке, вдоль теплиц. За ними раскопаны котлованы под новую стройку, и на дне его вода, и в неё можно всласть накидаться камней. Но чаще всего с отцом уходим прочь от города. Вот стройка слева, сразу за нашим домом, и асфальтовый каток забуксовал в грязи. Теплицы справа заканчиваются. Асфальтовая улица переходит в грунт; теперь мы идём мимо огородов. За ними дорога переходит в обычный просёлок, и справа тянется роща, а слева – свалка. Ободранные и облезлые остовы машин. А за ними дорога выходит к мостику через речку, а потом круто поднимается по склону, выходя на испытательную трассу танкоремонтного завода. Завод слева, в низине. Иногда танки и танковые шасси с рокотом и клубами дыма устремляются наверх, проносятся мимо нас. А за танковой дорогой местные справляют свадьбу, с песнями проезжая на цветастых телегах. Из дома прекрасно слышно залпы из танковых пушек, из пристреливают за забором, на директриссе. Но с горки пристрелку видно прекрасно. Раз спускаемся вниз, перебираемся через лужи, и идём за забором, за большими валами, которые должны гасить улетающие снаряды. По просеке идёт бульдозер, сминая крапиву. Вот стоит один снаряд, прислоненный к пню. Наконечник смят, гнездо взрывателя забито землёй. А рядом лежит другой, ржавый. И взрыватель совершенно целый… Аккуратно ретируемся с опасного места. Ходим вдоль трассы и в обратную сторону. Исток речки – городской отстойник. В один прекрасный день неисправный вентиль перекрывают, иссякает и речка. А за отстойником – карьеры, заполненные водой, где, следуя давней традиции, можно поупражняться в метании камней. А ещё дальше – трасса на Польшу, и большие шлагбаумы на случай, если танки отправятся дальше. Лучше всего на танковой трассе весной, и можно устраивать ручьи, спуская воду из луж в кюветы. В земляных стенках пробиваются палкой дыры, и получается мостик. Впрочем, мостик быстро подмывается, падает, и всё это жутко интересно; и домой после таких приключений обычно приходят извазяканными. А дома днём – «Семнадцать мгновений весны», а вечером идёт передача «Спокойной ночи, малыши», но украинская. А потом – «Зимняя вишня». Я сплю на первом этаже двухэтажной кровати, и родители завешивают меня пледом, чтобы не было видно. По тем временам – суровая порнушка, по нынешним – наивная и безобидная. Да и любая порнушка весьма наивна. Плед снимают только один раз – поглядеть на погоню. Крутейшая по тем временам «семёрка» тягается с фантастическим «Мерседесом». Вот так и уходит время, и обернуться не поспеешь… А на кухне – пластиковая соковыжималка ждёт возвращения из магазина. Вилка в розетке, выключатель нажат, загудела… Вытаскиваешь пластиковый пестик из гнезда, на дне сверкает кусок диска с ножами. Яблоко, или морковка, уходят вниз, прижатые пестиком, к гулу добавляется визг, из воронки побежала струя сока в стакан. Есть в жизни счастье! Израсходовав фрукты, проворачиваешь лепесток на крышке, визг становится особенно противным – и жмых летит в кастрюльку. Я люблю и сок, и жмых. После отжима можно снять стальную рамку с крышки, снять
СКАЧАТЬ
