На краю стою. Эдуард Тополь

Чтение книги онлайн.

      – Нет, первый раз я так боялась, что, кроме страха, ничего не чувствовала. Честно. Зато потом… Особенно когда тебе дали первый отпуск. Помнишь? Сразу после свадьбы тебя вызвали – была какая-то тревога, какой-то сигнал про большую партию наркоты. И тебя не было две недели. А потом… потом ты приехал – в пять утра, весь какой-то прокопченный, пыльный, небритый. И набросился на меня прямо в прихожей. Прямо в прихожей схватил, прижал к стене, поднял на руки и… Вломился как таран! Целовал и вбивал в стенку так – я думала: Господи, сейчас дом развалится, соседи ментов вызовут…

      Но по ходу рассказа воспоминания заводили ее, голос садился и уходил куда-то вглубь – туда, откуда они, все женщины мира, черпают чувственность и умопомрачение самых сакральных минут своей жизни.

      А он…

      Сидя напротив нее за полутемным кухонным столиком, он уже видел совсем другое: Памир и беспощадно ослепительное солнце, обжигающее – нет, не обжигающее, а буквально жалящее глаза и кожу, как рой безжалостных пчел, от которых некуда деться. Плюс шестьдесят в тени, но откуда взяться тени, когда ты стоишь на посту, на вышке среди скал и горных кряжей, раскаленных так, словно сам Всевышний готовится изжарить на этих камнях твои мозги, печень и душу. И в этом пекле на тебе армейский камуфляж, тяжелые ботинки, подвески боезапаса, рация, бинокль и, конечно, «АК-47». Ты торчишь на этой вышке, как кусок мяса на острие шампура, а под тобой – ну совсем рядом, каких-нибудь триста метров вниз – ледяной поток горной реки Бричулы и змея дороги в Китай и Афганистан. Гюльфара – крохотная среднеазиатская республика, на любой карте не больше копейки – втиснута, как колышек, между Китаем, Таджикистаном и Афганистаном. Кажется: на кой ляд им, российским погранцам, жить тут, в развалинах древней крепости Чирчулак, наскоро оборудованной под казарму и блокпост, и охранять границу какой-то азиатской Гюльфары в горах Бадахшана? Но ляд, то есть смысл, есть. Именно через Гюльфару катят из Афгана в Европу тонны наркоты – да, да, не килограммы, не пуды, а именно тонны героина, гашиша, опиума и прочей дури. И ты, стоя на вышке, должен еще издали высмотреть (или учуять нутром), в какой из этих огромных фур, которые, кроша в пыль щебенку горной дороги, с ревом взбираются сейчас к твоему блокпосту на Бричулинском перевале, – в какой из них очередная партия.

      Андрей был гением такого сыска. Ощупывая в бинокль каждую колонну и каждую фуру от кабины до колес, он нутром угадывал, где заначен контрабандный груз. И по рации сообщал Власову:

      – Первый, первый! Я пятый. Встречай гостей.

      «Первый», то есть майор Власов, начальник погранзаставы, был всего на три года старше Андрея, контрактника с трехлетним стажем, и потому они были на ты. Майор выходил к шлагбауму, поднимал руку, и колонна тяжелых фур послушно тормозила на мосту через Бричулу.

      – Глуши моторы! – кричал майор водителям, и те покорно глушили.

      В наступившей тишине Власов, отвернувшись от облака пыли, пережидал, пока ветер отнесет это облако в сторону долины, откуда чабан Файзи гнал к перевалу свою тощую отару каракульских овец.

      Андрей спускался с вышки, шел к майору.

      Там, у КПП, открыв кабину переднего грузовика, водитель-китаец сверху вниз приветствовал майора:

      – Салам алейкум, камрат офисер!

      – Ага, – говорил Власов. – Что везем?

      – Телевизор «Самсунг», камрат офисер!

      – Сколько?

      – Многа-многа, камрат офисер!

      – И куда едем?

      – Далеко, камрат офисер. Ошен далеко. На Урал.

      – Документы.

      Сидевший рядом с водителем лысый здоровяк передал водителю пачку накладных и паспортов, тот протянул их майору.

      Майор изучал документы, паспорта водителей и сопровождающих груз.

      Сидя в своих кабинах, водители и сопровождающие напряженно ждали.

      Лысый щелчком выбил сигарету из пачки «Мальборо», чиркнул зажигалкой, но зажигалка не зажглась, и он нервно чирнул снова.

      Майор засек это и приказал китайцу:

      – Открывай.

      Китаец со вздохом спрыгнул из кабины, обошел фуру, ключом открыл запертую заднюю дверь.

      Отара Файзи вышла на мост и зацокала копытами в сторону Китая. Чабан на ходу приложил правую руку к сердцу – по-восточному поприветствовал майора.

      – Опять в Китай? – сказал майор.

      – А что делат? – вздохнул чабан. – Каракульчи, сам видиш, как собаки, худые.

      Действительно, в Бричуле все пастбища уже выгорели под этим зверским солнцем, а в Китае на летниках – летних пастбищах в горах – еще видны обширные пятна зеленой травы. Чабан прогнал СКАЧАТЬ