Лев Троцкий. Революционер. 1879–1917. Юрий Фельштинский

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ слепотой и почти полным безразличием к судьбам собственных детей, хотя на первый взгляд казалось, что Лев и Александра относились к своим дочерям с нежностью. Нравственная относительность в данном случае проявилась весьма отчетливо. Главным был абстрактный революционный долг, который приводил к фактической душевной опустошенности в элементарных жизненных человеческих проявлениях. Бегство Льва из ссылки привело к распаду семьи, хотя поначалу ни он, ни Александра этого не предполагали. Дело было в августе 1902 г. Телеграмма об отлучке Троцкого датирована 22-м числом. Из Верхоленска Лев был вывезен знакомым крестьянином. Для того чтобы выиграть пару дней, в постели Льва соорудили некое чучело, а Александра говорила знакомым, в том числе и местным полицейским, что ее муж заболел и находится в постели. Бегство, однако, раскрылось уже на следующий день. В телеграмме верхоленского исправника иркутскому полицмейстеру говорилось: «Вчера самовольно отлучился Лейба Бронштейн 23 лет, 2 аршина с половиной, волосы каштановые, подбородок двойной, разделенный, носит очки. [По] заявлению жены, Бронштейн выехал [в] Иркутск»[197].

      Историк И. Дойчер с полным основанием отмечает, что режим в царских тюрьмах и местах ссылки был «смесью грубости и «либеральной» неэффективности»[198]. Именно эта «неэффективность» и безразличие жандармов, прикрываемые внешней суровостью, позволяли ссыльнопоселенцам сравнительно легко становиться беглецами, причем в большинстве случаев успешными. На крестьянской телеге Лев отправился вместе с некой Е.Г., «переводчицей Маркса», инициалы которой по каким-то непонятным причинам в воспоминаниях Троцкий не раскрывает. Может быть, эта переводчица в конце 20-х гг. занимала какой-нибудь пост в СССР и Троцкий не хотел ее компрометировать. Крестьянин, везший беглецов и получивший за это соответствующую мзду, ночью укрыл их сеном и рогожей. Дважды в пути сменяли лошадей. Не доезжая Иркутска, попутчики расстались. Лев благополучно добрался до города, местные марксисты передали ему подлинный бланк паспорта, куда оставалось только вписать фамилию и имя. Подержав в руках паспорт, Лев вспомнил фамилию старшего надзирателя Одесской тюрьмы – Троцкого, человека, имевшего величественную фигуру, опиравшегося на длинную саблю, считавшего себя в тюрьме царьком и «орлиным взором» осматривавшего «свои владения»[199]. Скорее всего, просто из мальчишеского озорства Лев вписал в паспорт именно эту фамилию, ни в малейшей степени не предполагая, что она станет его главным и постоянным псевдонимом на всю жизнь, что именно под этой фамилией он войдет в историю. С осени 1902 г. Бронштейна более не существовало. Вместо него на свет появился Лев Давидович Троцкий.

      Иркутские друзья помогли новоиспеченному Троцкому погрузиться в вагон поезда дальнего следования, снабдили его более или менее приличной одеждой, бельем, галстуком «и прочими атрибутами цивилизации». «Я ехал по сибирской линии на запад, – вспоминал Троцкий. – Вокзальные жандармы равнодушно пропускали меня мимо себя. СКАЧАТЬ