Боярин: Смоленская рать. Посланец. Западный улус. Андрей Посняков

Чтение книги онлайн.

      – Что ты, что ты, господине, – Демьянко мелко перекрестился на висевшую в красном углу икону.

      И тут же бухнулся на колени, словно совершил какой-то непростительно страшный проступок, за который… за который только из комсомола исключить или с позором изгнать с факультета!

      – Ой, господине, прости… на иконку твою перекрестился… забыл…

      – На мою? – молодой человек оглянулся, посмотрел в красный угол и успокоительно махнул рукой. – Ладно, ладно, крестись… Только теперь уж точно лгать не должен! Раз уж на иконе поклялся…

      – Ой, господине, – Демьян обреченно качнул головой и, набрав в грудь побольше воздуха, словно собрался нырнуть в самый глубокий омут, наконец-то приступил к делу: – С кого, господине, прикажешь начать?

      – Как – с кого? С коммерческого директора… тьфу ты – с тиуна. Да! Кроме тебя я еще всех тут в усадьбе выспрошу.

      – Ой, батюшко… Так они то же самое тебе и скажут. Коли не забоятся.

      – Ты, я смотрю, уже не боишься.

      – А куда мне деваться-то? Не скажу, так кнутом бить прикажешь… А, была не была! – Тряхнув лохматой башкою, Демьянко хватанул квасу – между прочим, сильно хмельного – и, шмыгнув носом, поведал: – Михайло-рядович на пустошь за-про меж озерком и болотиной глаз положил, многие видали – обмеривал.

      – Так-так… и зачем ему пустошь?

      – Так все знают – жениться задумал, на вдовице Акулине с выселок. Он ей и помог с купой, выплатил, не то б бысть Акулине холопкою, нынче же – в людях.

      – Понятно… за это, значит, Михайло меня не жалует…

      – Не, не за это. Ты его, батюшка, пару раз по уху смазал – а тиун наш на драчливость памятлив.

      Павел угрюмо покачал головой:

      – Угу, угу… и кого я тут еще приласкал?

      – Да многих…