Донесённое от обиженных. Игорь Алексеевич Гергенрёдер

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ рукоятку ладонями и принял непроницаемо-скучающее выражение. Байбарин был вынужден притворяться таким же спокойным. По его требованию, помощник кондуктора принёс ему билет до Москвы. Господин, выходя в Тосно, сказал вместо прощания:

      – Советую не задерживаться в Белокаменной. Езжайте домой! В Петербурге, в Москве никогда больше не показывайтесь!

      19

      Марат показался Юрию в то утро юношески воодушевлённым. Предстояла очная ставка Сотскова с Нюшиным. В столовой НКВД завтракая с приятелем, Житоров возбуждённо глянул ему в глаза:

      – Много бы дал, чтобы присутствовать? Но… и ради тебя не могу нарушать.

      Вакер вяло кивнул, подумав: «Знай, что непременно блеснёшь, – нарушил бы». Томясь и подгоняя время, он занялся тем, ради чего его сюда направили: материалом для очерков «Дорогами революционного отряда». Вспоминая героизм Житора и его красногвардейцев, требовалось рассказать, какая, благодаря заботам партии и правительства, благословенная колхозная жизнь расцвела в местах, где восемнадцать лет назад беспощадно столкнулись новое и отжившее старое.

* * *

      Марат многое связывал с этим днём. От избытка трепетного огня он едва не вскочил из-за стола, когда к нему, в специально предназначенный для допросов кабинет, привели Нюшина.

      Видать, в своё время это был казак большого здоровья, «дядя, что надо». Но сейчас Житоров отметил: исхудавшее лицо с землистым оттенком, глаза заморённо запали.

      – Пра-а-шу садиться! – проговорил ехидно, натянуто-звенящим от нетерпения голосом.

      Казак сел на табуретку, положив тяжёлые руки на колени, тягостно смотря в пол. На остриженном под «нулёвку» черепе белели два шрама: вероятно, следы клинка.

      – Расскажите, как вы решили вернуться на родину!

      Нюшин не поднял глаз:

      – Много раз рассказывал, гражданин начальник. Всё у ваших записано. – Голос захирел в покорности.

      – А вы лично мне расскажите. Уж уважьте! – Марат подчёркнуто говорил «вы», играя издевательски-любезной интонацией.

      Арестованный сказал с тоской:

      – Никому не дай Бог по чужбинам странничать, быть бездомным и для людей чужим. Всяко натерпелся. Конечно, мечтал про родину, думал… А тут ваши послы сагитировали, обещали…

      – Дальше пока не будем! – прервал Житоров. – Остановимся на ваших словах, что всегда вы желали на родину. Было?

      – А как иначе?

      – Тогда почему вы на родине, в станице Изобильной, носа не показали, а хотели затеряться в Ташкенте?

      Нюшин не глядел на начальника. Молчал.

      – Боялись?! – в крике выразилась высшая степень злорадства.

      Пригнув придавленно голову, арестованный стал объяснять:

      – Мать умерла ещё в германскую войну, отца убили ваши в девятнадцатом… Два брата были со мной у Дутова – убиты в боях. К кому мне ехать-то в Изобильную?

      – У вас сестра имеется, – напомнил Марат; он не сказал, СКАЧАТЬ