Убегающий от любви (сборник). Юрий Поляков

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ с окнами на набережную. Перед ним, на журнальном столике, были разложены конверты и две ведомости.

      – Распишитесь вот здесь! – приказал он, и мы покорно поставили свои закорючки напротив цифры триста. – А теперь вот здесь! – И он подвинул к нам еще одну ведомость.

      – А это что? – спросил Спецкор.

      – По двадцать франков с каждого на представительские расходы! – строптиво объяснил присутствовавший при сем Друг Народов. – Кроме того, каждый должен сдать по бутылке в общественный фонд.

      – Крутые вы ребята! – не по-доброму удивился Спецкор.

      – Так положено, – закончил тему товарищ Буров.

      – А одна кровать в номере – тоже «так положено»? – голосом ябеды спросил я.

      – У меня тоже одна! – возразил рукспецтургруппы, озирая свой беспредельный номер, и стало ясно, что спорить бесполезно.

      Спускаясь вниз, в ресторан, я нетерпеливо достал из конверта три больших бумажки по сто франков с изображением лохматого курнофея, похожего на батьку Махно в исполнении актера Чиркова. «Делакруа», – поколебавшись, сообразил я и тихо загордился собой.

      Обедали мы за длинным, видно, специально для нашей группы накрытым столом.

      – Хорошо быть интуристом! – сказал Спецкор, озирая приличную сервировку, дымящиеся супницы и графины с чем-то темно-красным.

      – Морс? – спросила Пейзанка.

      – Сама ты морс! – нервно ответил Поэт-метеорист и придвинул к себе сразу два графина.

      Появилась Алла с Филиала, переодевшаяся в бирюзовое, очень шедшее ей платье. И хотя за столом было несколько еще не занятых мест, она, не задумываясь, направилась к свободному стулу между мной и Спецкором. Сердце мое дрогнуло совсем по-школьному. Я налил из графина ей и себе – это было сухое вино.

      – Я очень люблю красное вино! – сказала она, пригубливая из бокала. – Именно красное – оно живое…

      – А наш руководитель, судя по всему, любит коньячок из общественного фонда! – кивнул Спецкор на багровую физиономию товарища Бурова.

      Официант, бережно склоняясь над каждым, разлил по тарелкам суп – протертое нечто, а узнав, что мы из Москвы (Друг Народов с заячьей улыбочкой вручил ему краснознаменный значок), он мгновенно куда-то убежал и вернулся, неся большую корзину толсто нарезанного белого хлеба.

      – Алла, у меня к вам очень серьезный вопрос, – начал я, когда с супом было покончено, а второго еще не принесли. – Скажите, если бы на рублях изображали творческих работников – художников, композиторов или писателей… Как бы вы их распределили?

      – Писателей?

      – Допустим, писателей.

      – А знаете, – сказала Алла, – я, когда получила конверт, почему-то подумала о том же самом. Странно, правда?

      – Наверное, у нас много общего, – игриво заметил я и покосился на Спецкора, но он СКАЧАТЬ