Ветеран Армагеддона. Сергей Синякин

Чтение книги онлайн.

      Как любил ты упрямо,

      да только

      влюбиться не мог!

      Все прошло.

              Все проходит.

                 Да было ли это любовь?

      Билось сердце на взводе,

      бесилась отчаянно

      кровь.

      И качались колени,

                  обрамив

      ложбинку груди,

      и глазищи оленьи

      тебя призывали:

      «Приди!»

      Сумасшедшие муки

               из белых бессонных ночей,

      и желанье разлуки,

      когда узнаешь, что ничей.

      Но однажды в апреле

               с тобою

                  мы встретились вновь,

      и внезапно прозрели.

      Все это и было —

      любовь[21].

      Муза Нинель, полежала немного, мечтательно глядя в потолок, вслух прочитала стихотворение и сказала:

      – Нет, Лютик, я тебе честно скажу, ты растешь. И я чувствую, что рядом с тобой расту и взрослей становлюсь…

      Вгляделась в текст еще раз, капризно надула губки и бросила на Лютикова испепеляющий взгляд.

      – Только вот я не пойму, почему это «встретились вновь»? Ты это о ком, Лютик, писал? Только честно скажи, у тебя там, при жизни, баб много было?

      Ну что ты с нее возьмешь?

      Пусть даже и с крылышками, а все-таки настоящая женщина!

      В этом Лютиков уже убедился.

      Но дело даже совсем не в том. Взаимоотношения с музой развивались по вполне привычным и почти земным канонам. Там соседей любопытствующих боялись, здесь надо было ангелам на глаза не попадаться, от старосты Сланского и его активистов прятаться, да и вообще, нежность их взаимоотношений никак нельзя было посторонним показывать. Это он сегодня посторонний, а завтра – свидетель обвинения. Кто у нас в Раю закон нравственности нарушает? Покажите мне эту грешную душу?

      Но именно житие грешных душ и занимало последнее время воображение Лютикова. Да и его ли одного?

      Помнится, жил в девятнадцатом веке некий отец Фарнис. Так его вопросы жития грешных душ так занимали, что он этим самым вопросам посвятил целый фолиант, который назвал «Зрелище Ада» или, если хотите прочитать подлинное название – «The Sight of Hell». Надо сказать, что воображение у отца Фарниса работало. Он даже забрался в те части Ада, которые до него широким массам оставались неизвестными, так сказать, детское отделение Преисподней. Дети туда попадали за разные мелкие грехи, которых Господь Бог и не замечал, а вот отец Фарнис к ним отнесся со всей серьезностью. Одна шестнадцатилетняя девочка попала в Ад за то, что посещала танцевальную школу и по воскресеньям не ходила в церковь, а гуляла по парку. Расплата за это была ужасной: до скончания веков бедной девочке предстояло стоять босиком на докрасна раскаленном пороге.

      Другая там оказалась за то, что красила губы и подводила ресницы. В Аду, как сообщал отец Фарнис, черти ей это делали с удовольствием, только вот помаду и тушь для ресниц заменили серной кислотой.

      В СКАЧАТЬ