Фиалковое зелье. Валерия Вербинина

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ чем дальше и чем скорее господа окажутся от станции (и от его дочери), тем лучше будет для всех. Поэтому экипаж был починен куда быстрее, чем обычно, и лошади нашлись в мгновение ока.

      – А что вы собираетесь делать в Вене, господа? – спросил Добраницкий.

      Балабуха кашлянул и покосился на Владимира, предоставляя тому право отвечать.

      – У нас там друг, – объяснил Гиацинтов. – И, как на грех, он куда-то запропастился.

      – Ничего, найдется, – успокоил их Август. – Вена – город веселый, а некоторые венки – очень даже хорошенькие штучки!

      – А ты что, там был? – удивился Балабуха.

      Добраницкий картинно закатил глаза.

      – О! Куда только меня судьба не заносила!

      Мимо путешественников текли хаты, плетни, равнины, цветущие деревья, верстовые столбы. Добраницкий высунулся в окно и громко выражал свое восхищение красотами окружающей природы. Он болтал, не закрывая рта, но – странное дело – почему-то его болтовня ничуть не утомляла, а наоборот, освежала, как хороший душ, хотя то и дело Августа, что называется, заносило. Судя по его речам, он объездил чуть ли не весь земной шар, был накоротке знаком со многими вельможами и при этом обнаружил такое знание цирковых фокусов, какое вряд ли приветствуется в высшем свете. Прямо на глазах у изумленных офицеров он продемонстрировал несколько трюков с картами и монетами, но тотчас же спохватился и стал говорить, что интересуется фокусами исключительно ради развлечения, чтобы была возможность развлечь дам, когда им скучно.

      – И не жаль тебе, что ты уже не увидишь свою зазнобу? – поддразнил его Балабуха.

      Добраницкий вздохнул.

      – Катеньку-то? Да, Катеньку очень жаль!

      – Ты же вроде говорил, что ее Машей зовут, – заметил Владимир.

      – Правда? – искренне поразился Август. – Ну да, сначала была Катенька, а Маша – потом. То есть наоборот. Сперва – Маша, потом – Катя, а после Кати… Ну, это не в счет.

      Невольно Владимир насторожился.

      – Скажи, Август… Ведь ты же вроде поляк, а по-русски говоришь почти без акцента. Как это?

      – Я всегда был способным к языкам, – объяснил Добраницкий. – Мой дядя епископ… я говорил вам, что у меня дядя – епископ? Так вот, он всегда твердил, что мне надо идти в священники, потому что у меня язык хорошо подвешен и я умею беседовать со всяким. Я и при дворе бывал, то есть при разных дворах…

      – Неужели? – протянул Балабуха, от которого не укрылась реакция Гиацинтова. – И как там, при разных дворах?

      – По-разному, – вывернулся Август, чувствуя, что разговор переходит на скользкую почву. – Но придворная жизнь вообще не для меня. Вот путешествия я люблю. Новые люди, новые впечатления…

      Экипаж подпрыгнул на очередном ухабе, и Добраницкого мотнуло к стенке. Он охнул и поднес руку к голове.

      – Что, больно? – посочувствовал Балабуха.

      – И не говорите! – пылко воскликнул Август. – Эти канделябры – ужасно тяжелые СКАЧАТЬ