Смысл жизни: учебное пособие. Валерий Петрович Даниленко

Чтение книги онлайн.

      Что жизнь проходит, жизнь проходит,

      жизнь проходит...

      Моя мама была святым человеком. Мне она говорила: «Сынок, ты только учись!». По воскресеньям я уезжал на неделю учиться в педучилище. Каждый раз она плакала так, будто провожает меня на войну. Я любил ее до беспамятства. Она мечтала об иной жизни. Очень часто я слышал от нее: «Вот так живешь, живешь... Ни богу свечка, ни черту кочерга». Она прожила мучительную жизнь. Много лет тяжело болела и умерла в больнице одна. В это время я уже жил с Ларисой в Иркутске. Помню, мама глядела на нее своими добрыми глазами с сочувствием, будто предвидя ее судьбу. На смену одной великомученице пришла другая великомученица. Лучше их в моей жизни никого не было. Первая прожила 63 года, вторая – 51.

      «Однова живем», – говорит какой-нибудь бодро настроенный русский человек. В этой незамысловатой, но емкой фразе заложен жизнерадостный смысл, указывающий на единственность и самоценность жизни. Зачем такому человеку ломать голову над вопросом о высшем смысле человеческой жизни, если он видит его в самой жизни? Зачем ему мучительно искать ответ на него в мудрых книгах, если его распирает радость от самого его существования на Земле? Очень просто и хорошо описал эту радость К.И. Чуковский: «... у меня с юности было – да и сейчас остается – одно драгоценное свойство: назло всем передрягам вдруг ни с того ни с сего, без всякой видимой причины, почувствуешь сильнейший прилив какого-то сумасшедшего счастья» (Чуковский К.И. Стихи и сказки. От двух до пяти. М., 1999. С. 663).

      Современной молодежи сейчас не до высоких материй. Не до жиру – быть бы живу. Вот почему мои медитации над высшим смыслом жизни, выведенные в этой книге, для большей ее части – vox clamantis in deserto (глас вопиющего в пустыне). В этом нет ничего удивительного: из глубокой демографической ямы к нам выползает поколение неучей. Оно – естественный плод постсоветской действительности. Отсюда не следует, что нашему брату ничего не остается, как опустить крылья и ползать вместе с этим поколением в грязи исключительно прагматических интересов.

      Для лучших представителей рода человеческого вопрос о смысле жизни всегда стоял на первом месте среди других. «Вопрос о смысле жизни, – писал Альбер Камю, – я считаю самым неотложным из всех вопросов» (В поисках смысла / сост. А.Е. Мачехин. М., 2004. С. 189).

      Но так ли уж важен вопрос о смысле человеческой жизни, если можно припеваючи жить и не задумываясь о нем? На этом свете живут миллионы людей, не обременяющих себя этим вопросом. Неосознанно они видят его в самой жизни. К одному из таких счастливцев А.С. Пушкин обращается так:

      Именно о таких людях писал Р. Роллан: «Когда человек полон жизни, он не спрашивает себя, зачем он живет; он живет для того, чтобы жить, потому что жить – чертовски славная вещь» (там же. С. 199).

      Но есть люди, которые ставят счастье и смысл жизни, как ни странно, в причинно-следственные отношения. Позицию таких людей прекрасно сформулировал Ю.В. Бондарев: «Понятие “счастье” и понятие “смысл жизни” нельзя отделить друг от друга, как следствие от причины, и наоборот» (там же. С. 199). Подобным образом рассуждал и А. Сент-Экзюпери: «Когда мы осмыслим свою роль на Земле, пусть самую скромную и незаметную, тогда лишь мы будем счастливы» (там же. С. 189).

      А что это за роль? Если уж быть предельно кратким, отвечу так: быть человеком (см. об этом подр.: Даниленко В.П. Быть Человеком! // Наша школа. Москва, 2009. № 7. С. 12–23). В самом деле, радоваться жизни может и животное, а полноценному человеку этого мало. В отличие от животного, он призван жить осмысленно. Он призван подниматься над животным до решения «вечных» вопросов, к которым принадлежит и вопрос о смысле жизни. Если ему это удается, он становится человеком в большей степени, чем его соседи, живущие животными потребностями по преимуществу. Он становится человечнее. А человечность – черта, отличающая человека от животного. Расстояние между ним и животным он увеличивает существенным образом. Не об этом ли писал А.А. Вознесенский: «Забвение вечных вопросов, которыми всегда мучился человек, лишает его человечности. Человека... мучают вопросы о смысле жизни и смерти, о загадке своего существования» (там же. С. 192)?

      Нет ничего удивительного в том, что люди, на пути к очеловечению ушедшие дальше других, смотрели на того, кто не нашел ответа на вопрос о смысле своей жизни, как на несчастного. К таким людям относились, например, Б. Паскаль и И.А. Ильин. Первый восклицал: «Горе людям, не знающим смысла своей жизни» (там же. С. 188). Другой вторил ему: «Несчастье современного человека велико: ему не хватает главного – смысла жизни» (там же. С. 190).

      В наше запутанное, сложное, безумное, злое время особенно актуально звучат такие слова Л.Н. Толстого: «Нельзя плыть и грести, не зная, куда плывешь, и нельзя жить и делать свою жизнь, не зная зачем» (там же. С. 198). Не менее актуальны и слова А.П. Чехова: «Призвание всякого человека в духовной деятельности – в постоянном искании правды и смысла жизни» (там же. С. СКАЧАТЬ