Видения минувшего прервались: что-то неприятно царапало правую щеку и лоб. Рехи приоткрыл отяжелевшие веки: он обнимался с иссушенным деревом. Этого еще не хватало!
Старики рассказывали, что раньше на этих палках распускались и шелестели листья, зрели плоды. Фантазия рисовала что-то невообразимое, а взгляду всегда представали только застывшие скелеты растений. Теперь один из них послужил подпоркой для ослабевшего тела.
Рехи не определился, то ли он заснул, то ли потерял сознание, то ли просто слишком крепко задумался, позволив себе улететь в прошлое. В те времена ему казалось, что жизнь довольно паршивая штука. Теперь же помимо голода пронзала неведомая пустота. Тьма.
Как ни странно, но его бывшая деревня источала тусклый свет, каждый член общины вплетался в единую сеть. Старики, на которых Рехи непрестанно орал, строптивая стая молодых эльфов, Лойэ, с которой словно бы ничего не связывало, даже неизменно понукавшие и презирающие молодняк матерые воины – все они придавали существованию общины какой-то смысл.
А потом смерть всех пожрала, и наступила пропитавшая все насквозь темнота. И что осталось? Что? Рехи всегда считал себя способным выжить в одиночку, но чем дальше он брел, тем меньше удавалось убедить себя в оправданности цели.
«Ну, дашь ты ему в морду? И что дальше?» – точил сознанье гадкий червь сомнений. Рехи продолжал обнимать дерево, хотя уже воротило от нелепости собственной позы с полусогнутыми, безумно саднящими коленями. Но отлепиться от иссохшей облезлой коры и двигаться дальше не удавалось. Усталость сочилась по венам вместе с застывающей кровью. Организм просил подпитки, иначе обещал заживо заморозить хозяина изнутри. Все вспоминался тот чудик с кровью ящеров. Сейчас бы и она подошла для временного восполнения сил.
В деревне Рехи знал, где искать пищу. А теперь… Теперь осталось только одно дерево, единственный столп мироздания, вбитая кость между землей и крышей туч.
Чудилось, что пространство сужается, пустошь скукоживается, обступает и сдавливает со всех сторон. Кажется, случился какой-то тяжкий приступ, может, начинавшегося безумия, может, вернувшихся видений? «Голодный обморок, чтоб его к ящерам!» – смутно догадался Рехи. Не так уж и важно, когда дыхание сбивалось, а тяжесть меча – единственной вещи, взятой в дорогу, – представлялась непомерной.
«Главное, не упасть, главное, не упасть!» – твердил внутренний СКАЧАТЬ