Пусть простить меня невозможно (Пусть меня осудят 3). Ульяна Соболева

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ и достала лимонад, налила в стакан и хотела уже пройти к себе, но остановилась, увидев знакомое лицо… Там показывали братьев Вороновых. Точнее, похороны Андрея Воронова. Я медленно села на стул и поставила стакан на стол. Шла какая-то передача с документальными кадрами с похорон.

      Камера выхватила выстроившиеся в ряд автомобили под стеной проливного дождя. Все с цветами, в черной одежде. Ни одного журналиста. Кроме того, кто все это снимал, разумеется. Толпой вокруг закрытого гроба выстроились люди. Ярким пятном выделяется девушка с белыми волосами в черном траурном платье. В первых рядах – подонок Ахмед, о котором говорил Руслан, говорил, что он был замешан в похищении наших детей. С ним рядом его брат. Они на гроб смотрят, а я на девушку, мне кажется, она очень странно выглядит. Очень бледная и словно больная. Голос за кадром говорит о том, что покушение на Воронова, скорее всего, организовал Нармузинов и при этом цинично пришел на похороны.

      Девушку шатает из стороны в сторону, она смотрит, как медленно берут гроб на плечи мужчины и несут вглубь кладбища, вся процессия двигается куда-то вперед по мокрому асфальту, следом батюшка идет, молитву читает. И она идет следом за ними, как будто пьяная, как будто никого и ничего перед собой не видит. Я вдруг вспомнила, как не смогла пойти на похороны Руслана.

      Все остановились возле вырытой могилы, и Ахмед громко спросил:

      – Почему гроб закрыт? – вопрос прозвучал цинично и пошло, учитывая комментарии за кадром.

      – Так ему всю голову разворотило. Мозги и осколки черепа асфальт забрызгали и стеклянные двери.

      Девушка схватилась за голову и громко закричала:

      – Заткнитесь! Не говорите о нем так! Все заткнитесь!

      Камера выхватила в ее вытянутых руках пистолет. Она направила его на Ахмеда. Голос за кадром сказал, что Нармузинов – ее отец.

      – А ты?! Что ты здесь делаешь? Убийца! Ну давай, скажи всем, что это ты его убил!

      Глаза чечена расширились, а люди шарахнулись в стороны.

      – Пришел отпраздновать? Да? Повеселиться и сплясать на его костях?

      Голос брата Ахмеда донесся откуда-то со стороны сквозь шум. Он говорит по-чеченски. Ахмед молчит, он расширенными глазами смотрит на оружие в дрожащей мокрой руке дочери, а потом на ее лицо.

      Я вижу, как кривится его рот от полученного удара. Он явно этого не ожидал.

      – Свадьба, говоришь? На хрен свадьбу твою! Никакой свадьбы не будет.

      Швырнула кольцо в грязь.

      – Ты что делаешь, идиотка?! Пистолет убери, пока не поздно!

      – Сначала пристрелю тебя. Ты даже не представляешь, КАК я тебя ненавижу, как о смерти твоей мечтаю. За то, что маму убил, жизнь мою разрушил. Будь ты проклят!

      – Закрой рот, Лекса! – шипит, а она в него целится и вся дрожит.

      – Хватит мне рот закрывать! Что такое? Они все услышат? Услышат, какая ты мразь? Так они и так знают, все эти лицемеры, кому ботинки лижут. Думаешь, они не проклинают СКАЧАТЬ