МИД. Министры иностранных дел. Внешняя политика России: от Ленина и Троцкого – до Путина и Медведева. Леонид Млечин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ их дважды занимали свой пост – Вячеслав Молотов и Эдуард Шеварднадзе. Самое короткое время министрами были Борис Панкин – меньше трех месяцев, Лев Троцкий – пять месяцев и Дмитрий Шепилов – восемь с половиной месяцев. Дольше всех Андрей Громыко – двадцать восемь лет.

      Трое длительное время были исключены из истории дипломатии: это Троцкий, Вышинский и Шепилов. Четвертого – Молотова – одни с проклятиями вычеркивали из истории, другие триумфально возвращали.

      Сэр Генри Уоттон, британский поэт и дипломат, в 1604 году написал на форзаце книги свое определение дипломата, которое получило широкое распространение: «Добропорядочный человек, посланный за границу, чтобы лгать от имени своей страны». Это определение превращает дипломата всего лишь в исполнителя.

      Все министры уверяют, что разработка внешней политики – прерогатива первого лица, что они лишь исполняют волю генерального секретаря или президента. Но это лукавство. На формирование политики личность министра оказывает решающее влияние. Молотов привнес в политику догматизм и упрямство, которых не было у Сталина. Шеварднадзе шел дальше Горбачева в партнерстве с Западом. При одном и том же президенте Ельцине Козырев пытался сделать Россию союзником Запада, а Примаков отказался от этой линии.

      Эдуард Шеварднадзе перестал быть министром, потому что исчезло само государство – Советский Союз. Дмитрий Шепилов ушел с поста министра на повышение – секретарем ЦК. Андрей Громыко ненадолго занял высокую, но безвластную должность председателя Президиума Верховного Совета СССР. Евгений Примаков под аплодисменты Государственной думы переместился с поста министра прямо в кресло главы правительства. Обратный путь проделал Молотов: он с поста председателя Совета министров переехал в Министерство иностранных дел.

      Одиннадцать из четырнадцати министров подвергались жесткой критике: одни – еще находясь при должности, остальные – после отставки или даже после смерти. Некоторых из них проклинают как монстров и демонов и по сей день. Исключение – Евгений Примаков. Он на посту министра обрел еще больше сторонников и поклонников.

      Из четырнадцати наркомов и министров восемь были отправлены в отставку или ушли сами по причине недовольства их работой. У хозяев ведомства внутренних дел судьба пострашнее – шестерых расстреляли, двое покончили с собой; из руководителей Лубянки расстреляли пятерых, другие попали в тюрьму или в опалу. Министров иностранных дел Бог миловал. Даже Максима Литвинова, жизнь которого висела на волоске, Сталин почему-то не уничтожил.

      Сегодня жизнь стала проще. Ушедший с поста министра (явно не по собственному желанию) Игорь Иванов остается заметной фигурой. Но в определенном смысле всем героям этой книги можно посочувствовать.

      Знаменитый историк Евгений Викторович Тарле навестил однажды не менее знаменитого юриста Анатолия Федоровича Кони. Кони жаловался на старость. Тарле сказал:

      – Что вы, Анатолий Федорович, грех вам жаловаться. Вон Бриан старше вас, а все еще охотится на тигров.

      Аристид Бриан в XIX веке был премьер-министром Франции и министром иностранных дел.

      – Да, – меланхолически ответил Кони, – ему хорошо. Бриан охотится на тигров, а здесь тигры охотятся на нас.

      Читатель быстро увидит, что эта книга посвящена не только наркомам и министрам иностранных дел, внешней политике и дипломатии. Это еще один взгляд на историю нашей страны с 1917 года и по сей день…

      Часть первая

      ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА И РЕВОЛЮЦИЯ

      Глава 1

      ЛЕВ ДАВИДОВИЧ ТРОЦКИЙ: «РЕВОЛЮЦИИ НЕ НУЖНА ДИПЛОМАТИЯ»

      В одно из октябрьских воскресений 1923 года председатель Реввоенсовета республики, народный комиссар по военным и морским делам, член политбюро Лев Давидович Троцкий поехал на охоту, сильно промочил ноги и простудился.

      «Я слег, – писал он в автобиографической книге. – После инфлюэнцы открылась какая-то криптогенная температура. Врачи запретили вставать с постели. Так что я пролежал остаток осени и зиму. Это значит, что я прохворал дискуссию 1923 года против «троцкизма». Можно предвидеть революцию и войну, но нельзя предвидеть последствия осенней охоты на утку».

      Болезнь действительно оказалась роковой. На столь печально окончившуюся для него охоту Троцкий отправился в роли второго человека в стране, чья популярность была сравнима с ленинской. Когда он через несколько месяцев поправится, то обнаружит, что превратился в гонимого оппозиционера, лишенного власти и окруженного непримиримыми врагами. И все это, по мнению Троцкого, произошло оттого, что неизвестная болезнь выбила его из колеи.

      Врачи прописали председателю Реввоенсовета постельный режим, и он старательно лечился. Пока партийный аппарат поднимали на борьбу с «троцкизмом», Лев Давидович находился в подмосковном санатории СКАЧАТЬ