Умные парни (сборник). Сергей Лесков

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ sis> Виталий Лазаревич, здание ФИАН напротив универмага «Москва» известно даже далеким от науки людям. Но ведь ФИАН не всегда располагался на Ленинском проспекте. С чего начиналась его история в столице?

      Ответ: В 1934 году было принято решение о разделении Физико-математического института в Ленинграде на Математический и Физический институты и об их переезде в Москву. Эти институты сейчас примыкают друг к другу. Но сначала ФИАН получил здание на Миусской площади, куда привезли Ленина на рентген после покушения Фаины Каплан. Помню, будущий нобелевский лауреат Игорь Тамм, к которому я пришел студентом физфака МГУ, сидел в бывшей уборной. Это был большой кабинет – в проклятые царские времена уборные были очень просторными.

      Очень сожалею, что мне не довелось побывать в Питере в Кунсткамере, с которого начинался мой родной ФИАН. Теперь уже ясно, никогда не побываю. Должен сказать, что и до революции в России были хорошие ученые, даже не считая Менделеева. Чего стоят физики Умов и Лебедев, имя которого носит ФИАН! Советская власть, поставив задачу индустриализации, много сделала для развития науки. Первый подъем произошел в 1930-е годы. Ученые ютились в тесноте, а наука прозябала – и вдруг получила, как ФИАН, здания, о которых прежде не могли мечтать. В советские времена в Академии наук президента стали выбирать среди ученых, хотя впервые это предложило Временное правительство, – и президентом стал выдающийся геолог Карпинский. При царе президентами Академии были члены царской фамилии, хотя наивно думать, что в советские и новейшие времена кандидатура «главного ученого» не согласовывалась в верхах.

      Вопрос: И в проклятые, как вы выразились, царские времена, и в не менее сложную сталинскую эпоху академиков в России было вдесятеро меньше, чем сейчас. Однако авторитет российской науки на мировых весах был никак не меньше, чем сейчас, когда в РАН, если очень захочет, может попасть и политик, и магнат. Как вы относитесь к девальвации звания академика?

      Ответ: Цицерон говорил, что главный грех в старости – это лень и безделье. Признаюсь, меня до сих пор возмущают апатия и равнодушие, которые я замечаю в нашей жизни почти на каждом шагу. В том числе и в работе Академии, в которой я состою с 1953 года. Я сегодня самый старый по стажу член Академии и за полвека я понял, что единственное, что всех по-настоящему волнует, – это избрание в академики. В академической больнице даже специальные койки оставляли для тех, кто по выборам не прошел в академики. А когда выборов нет, никто ни за что браться не хочет. Директор любого института обязательно хочет стать академиком. Но ведь он не всегда ученый – он менеджер, это разные вещи. Многие влиятельные люди добиваются избрания в Академию. Почему бы нет, ведь они не глупее академиков.

      Хотелось бы внести ясность в двухступенчатую систему академиков и членов-корреспондентов. В большинстве академий в мире такого порядка нет – все избранные зовутся академиками. Недавно мне звонил один из самых уважаемых наших ученых, имеющих, как никто другой, доступ к властям, и уговаривал отказаться от членов-корреспондентов. Но такова наша традиция, и не надо ее разрушать. Начиналось это разделение с невинной причины: в петровские времена академиками становились привезенные из-за границы немцы и голландцы, а членами-корреспондентами – вовсе не второразрядные ученые, а те, что жили в провинции и отправляли в столицу научные корреспонденции. Если сегодня членов-корреспондентов сделать академиками, их станет 1 300 человек – это чересчур, противоречит здравому смыслу.

      Вопрос: Первым директором ФИАНа стал сорокалетний сын фабриканта и депутата Московской городской думы академик Сергей Вавилов, совершенно легендарный ученый. Тесть нобелевского лауреата Петра Капицы царский генерал и академик Алексей Крылов говорил, что Сергей Вавилов старался брать в ФИАНе ученых сильнее себя. Вавилов не получил Нобелевскую премию только по той причине, что умер слишком молодым, и она досталась его сотрудникам. Брат Сергея Вавилова гениальный генетик Николай Вавилов погиб в тюрьме, что не помешало Сталину предложить директору ФИАНа пост президента Академии наук СССР. Солженицын в «Архипелаге ГУЛАГ» нелестно отозвался о Сергее Вавилове, который «лизал сапоги Сталину». Но взлет нашей науки – в очень большой степени заслуга Сергея Вавилова. Вы, наверное, последний, кто хорошо знал Сергея Вавилова. Объясните эти парадоксы.

      Ответ: У Вавилова был большой авторитет среди профессоров еще прошлой формации. Иначе бы в ФИАН не пришли работать яркие ученые Леонид Мандельштам, Николай Папалекси, Игорь Тамм, Григорий Ландсберг и другие профессора МГУ. Сергей Вавилов указывал идеи и руководил работой аспиранта Павла Черенкова, потом послал его статью в западный журнал, не поставив свою подпись, что по нынешним временам немыслимо. Черенков в итоге сначала получил Нобелевскую премию, а только потом стал академиком. У Вавилова была забытая сегодня закваска – он был исключительно благородным и высоконравственным человеком. Впрочем, есть мнение, что Вавилов боялся обвинений в навязанном соавторстве с Черенковым с его рабоче-крестьянской биографией. К слову, Вавилов демонстративно носил золотое обручальное кольцо и не делал попыток вступить в СКАЧАТЬ