.
Чтение книги онлайн.

Читать онлайн книгу - страница 3

Название:

Автор:

Издательство:

Жанр:

Серия:

isbn:

isbn:

СКАЧАТЬ стихи и в наше время превосходны; при первом же своем появлении они должны были поразить общее внимание, как предвестие скорого переворота в русской поэзии. Это еще не пушкинские стихи; но после них уже надо было ожидать не других каких-нибудь, а пушкинских… Так все готово было к явлению Пушкина, – и, конечно, Батюшков много и много способствовал тому, что Пушкин явился таким, каким явился действительно. Одной этой заслуги со стороны Батюшкова достаточно, чтоб имя его произносилось в истории русской литературы с любовию и уважением.

      Судя по родственности натуры Батюшкова с древнею музою и по его превосходному поэтическому таланту, можно было бы подумать, что он обогатил нашу литературу множеством художественных произведений, написанных в древнем духе, и множеством мастерских переводов с греческого и латинского, – ничуть не бывало! Кроме двенадцати пьес из греческой антологии, Батюшков ничего не перевел из греческих поэтов; а с латинского перевел только три элегии из Тибулла – и то вольным переводом. Перевод Батюшкова местами слаб, вял, растянут и прозаичен, так что тяжело прочесть целую элегию вдруг; но местами этот же перевод так хорош, что заставляет сожалеть, зачем Батюшков не перевел всего Тибулла, этого латинского романтика. Каков бы ни был перевод этот в целом, но места, подобные следующим, выкупили бы его недостатки:

      Нет друга моего, нет Делии со мной.

      Она и в самый час разлуки роковой

      Обряды тайные и чары совершала:

      В священном ужасе бессмертных вопрошала;

      И жребий счастливый нам отрок вынимал.

      Что пользы от того? Час гибельный настал —

      И снова Делия печальна и уныла,

      Слезами полный взор невольно обратила

      На дальний путь. Я сам, лишенный скорбью сил,

      «Утешься!» Делии сквозь слезы говорил;

      «Утешься!» и еще с невольным трепетаньем

      Печальную лобзал печальным лобызаньем.{7}

      Казалось, некий бог меня остановлял:

      То ворон мне беду внезапно предвещал,

      То в день, отцу богов, Сатурну, посвященный,

      Я слышал гром глухой за рощей отдаленной.

      О вы, которые умеете любить,

      Страшитеся любовь разлукой прогневить!

      Но, Делия, к чему Изиде приношенья,

      Сии в ночи глухой протяжны песнопенья.

      И волхвованье жриц, и меди звучной стон?

      К чему, о Делия, в безбрачном ложе сон

      И очищения священною водою? Все тщетно, милая,

      Тибулла нет с тобою! Богиня грозная! спаси его от бед,

      И снова Делия мастики принесет,

      Украсит дивный храм весенними цветами,

      И с распущенными по ветру волосами,

      Как дева чистая, во ткань облечена,

      Воссядет на помост: и звезды и луна,

      До восхождения румяныя Авроры,

      Услышат глас ее и жриц фарийских хоры.

      . . . . . . . . . .

      . . . . . . . . . .

      Единственный мой бог и сердца властелин,

      Я был твоим жрецом, Киприды милый сын!

      До гроба я носил твои оковы нежны,

      И ты, Амур, меня в жилища безмятежны,

      В Элизий приведешь таинственной стезей,

      Туда, где вечный май меж рощей и полей;

      Где расцветает нард и СКАЧАТЬ

<p>7</p>

У Батюшкова: «Печальную лобзал последним лобызаньем» (т. II, стр. 18).