Тысяча душ. Алексей Писемский

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ мой постоялец, а вышел прескупой-скупой мужчина. Кусочка, матери мои, не уволит дома съесть, белого хлебца к чайку не купит. Все пустым брандыхлыстом брюхо наливает, а коли дома теперь сидит – как собака голодный, так без ужина и ляжет. Только и кормится, что у Годневых; ну а те, тоже знаем, из чего прикармливают. Девка-то, говорят, на стену лезет – так ей за этого жениха желается, и дай бог ей, конечно: кто того из женщин не желает?

      Все эти слухи глубоко поразили сердце все еще влюбленного Медиокритского. Ровно трои сутки молодой столоначальник пил с горя в трактире с приятелем своим, писцом казначейства Звездкиным, который был при нем чем-то вроде наперсника: поверенный во всех его сердечных тайнах, он обыкновенно курил на его счет табак и жуировал в трактирах, когда у Медиокритского случались деньги. Разговор между приятелями был, как видно, на этот раз задушевный. Медиокритский держал в руках гитару. Потрынькивая на ней в раздумье, он час от часу становился мрачней и начинал уж, как говорится, «погасать».

      – Саша!.. Друг!.. Сыграй что-нибудь, отведи мою душу! – начал Звездкин, тоже сильно выпивший.

      Медиокритский вместо ответа взял в прищипку на гитаре аккорд и запел песню собственного сочинения:

      Знаешь девушку иль нет,

      Черноглазу, черноброву?

      Ах, где, где, где?

      Во Дворянской слободе.

      Как та девушка живет,

      С кем любовь свою ведет?

      Ах, где, где, где?

      Во Дворянской слободе.

      Ходит к ней, знать, молодец,

      Не боярин, не купец.

      Ах, где, где, где?

      Во Дворянской слободе.

      – А прочее сами понимайте и на ус мотайте! – заключил он и, взъерошив себе еще больше волосы, спросил две пары пива.

      – Слушай, Саша! Я тебя люблю и все знаю и понимаю, – продолжал Звездкин.

      – Погоди, постой! – начал Медиокритский, ударив себя в грудь. – Когда так, правду говорить, она и со мной амурничала.

      – Знаю, – подтвердил Звездкин.

      – Постой! – перебил Медиокритский, подняв руку кверху. – Голова моя отчаянная, в переделках я бывал!.. Погоди! Я ее оконфужу!.. Перед публикой оконфужу! – И затем что-то шепнул приятелю на ухо.

      – Важно, Саша! Слушай! Ты меня тоже знаешь, валяй, брат!.. Коли я тебе это говорю, ну, и баста! – подтвердил Звездкин.

      – И баста! – подтвердил Медиокритский совершенно уж потухающим голосом.

      VII

      Невдолге после описанных мною сцен Калиновичу принесли с почты объявление о страховом письме и о посылке на его имя. Всегда спокойный и ровный во всех своих поступках, он пришел на этот раз в сильное волнение: тотчас же пошел скорыми шагами на почту и начал что есть силы звонить в колокольчик. Почтмейстер отворил, по обыкновению, двери сам; но, увидев молодого смотрителя, очень сухо спросил своим мрачным голосом:

      – Что вам угодно?

      Калинович стал просить выдать ему письмо.

      – Нет, сударь, не могу: сегодня день почтовый, – СКАЧАТЬ