Правило злых одноклассников. Татьяна Стекольникова

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ эти вокабулы. Такой сложный способ постижения танцевального искусства намертво вбил в память Аполлинарии кучу балетных дефиниций.

      – Надо же… – пробормотала Аля. – Ни разу не ошибся! Все «л» на своих местах!

      Она изучающе посмотрела на попугая:

      – Раз такой умный, посоветовал бы, что с Гущиным делать!

      Тут зазвонил телефон, и совещание с Барбароссой пришлось прервать. Чтобы в тишине, а не под попугайские вопли поговорить с Альбертом Погоновым, издателем и работодателем Али (а именно его фамилия высветилась на экране), Аполлинария выбежала из кухни: какаду, желавший, чтобы слушали только его, начинал орать, как стая свихнувшихся бабуинов, если замечал, что кто-то взял в руки телефон.

      – Перова! Ты где? Дома? Сколько тебя ждать, Перова? Манин Сигизмунд вот-вот придет, макет твоей обложки притащит, говорит, закончил! Надо обсудить! А ты болтаешься где-то! – голос издателя вонзился Але в ухо, как шляпная булавка какой-нибудь дамы-убийцы из бульварного романа позапрошлого века.

      Аполлинария отвела руку с телефоном. Теперь крики Погонова ввинчивались в стены.

      Она представила, как Погонов вопит в мобильник, восседая на своем длинноногом кресле. Аполлинария однажды пыталась на это сооружение взгромоздиться – не вышло. Погонов же взбирался на свой трон с обезьяньей ловкостью и других устройств для сидения не признавал. А все потому, что издатель не желает, чтобы посетители видели, какого он маленького роста.

      – Перова, если не появишься через пять минут… Ух, что я сделаю, Перова! – продолжал бушевать Альберт.

      Аля едва не выронила телефон. Как она могла забыть про макет? Совсем вылетело из головы…

      – Да еду я, еду! В пробке застряла! – соврала Аполлинария, поскорее отключила мобильник, чтобы издатель не услышал Барбароссу, вздумавшего исполнить «Ой, мороз, мороз…», и не догадался, что она еще и не выходила.

      Аля носилась по квартире, как любая женщина, которая собирается второпях, но все-таки не очень спешила, так как знала, что Погонов не устроит ей финансовой кары за опоздание. Раскричится по своему обыкновению – это да. Но ругает он Аполлинарию редко, а если и распекает, то по-дружески и в основном за «неумение жить». Она это умение до сих пор так и не освоила, чем давала издателю повод без конца упражняться в ехидстве.

      Но от едкой иронии Погонова доставалось всем в издательстве. Взять, например, Сигизмунда. Гениальный дизайнер книжных обложек. И даже художник! Высокий. Темный шатен. Молодой… Вполне мог быть красавцем – снижала впечатление странного вида бороденка. Растительность на физиономии Сигизмунда тянет на мишень для сарказма, но Погонов предпочитает измываться над именем-фамилией дизайнера. А Сигизмунд разве виноват, что он Сигизмунд? Еще и Манин? Имя мама-полька дала. А фамилия отцовская. Фамилия как фамилия! Но Погонов заходился в диком смехе, подскакивая в своем кресле, стоило Сигизмунду перешагнуть порог издателева СКАЧАТЬ