Аналогичный мир. Том первый. На руинах Империи. Татьяна Николаевна Зубачева

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ style="font-size:15px;">      – А я сегодня рано закончила, – говорила Женя, одновременно целуя Алису, быстро переодеваясь за дверцей шкафа, накрывая на стол и поправляя ему одеяло. – Что-то совсем работы не было, и нас отпустили, но обещали оплатить полный день.

      – Мам, а сегодня русский день, – влезла в её скороговорку Алиса. – Чего ты по-английски говоришь?

      – Не чего, а почему, – поправила её Женя. – Потому что Эркин русского языка не знает. А надо говорить на том языке, который все понимают. Или ты знаешь русский? – быстро повернулась она к Эркину.

      – Нет, – покачал он головой. – Так, отдельные слова.

      – Вот видишь, – это уже Алисе: – Иди мой руки. – И опять ему: – Замучила она тебя?

      Эркин неопределённо шевельнул здоровым плечом и, так как она ждала его ответа, попробовал объяснить:

      – Непривычно очень. Но не трудно.

      Женя кивнула.

      Как всегда, с её приходом всё так и кипело вокруг неё, вещи как сами собой летали по воздуху, укладываясь в нужное место, одновременно делалось множество дел, она появлялась и исчезала, и он только моргал, пытаясь уследить за ней.

      И вот Алиса накормлена и отправлена во двор гулять, Эркин лежит, сыто отдуваясь, в полусонном оцепенении, со стола убрано, возле печки сохнут принесённые со двора поленья, на плите греется для вечерней стирки вода, ведро из уборной опорожнено, а Женя сидит у окна с шитьём. Ему, конечно, хотелось бы, чтобы она села рядом, но он понимает: всё дело в свете.

      – Ну, как ты? – Женя отрезает нитку, вскидывает на миг на него глаза и снова вся в шитье. – Отошёл?

      – Да. Завтра я встану.

      – Встанешь, – соглашается Женя, – но побудешь пока дома. На улицу тебе рано. Сорвёшь сердце. Алиса сильно надоедала?

      – Не очень.

      – Ей скучно одной. Подружек у неё нет. Не обижают, и то хорошо.

      – Она мне сказала… – он запинается, не зная, как об этом сказать.

      Но Женя говорит сама. И так просто, будто ничего такого в этом нет.

      – Что она «недоказанная». Да, так всегда пишут, когда нет сведений об отце, а по внешности – белая. Ты же знаешь.

      – Да.

      – Я старалась не попасть в Цветной квартал. Это ж как клеймо. Если б не война, меня б с ней загнали туда, а так… в последнее время за этим так строго не следили.

      Эркин молча кивал. Она подняла его рубашку, быстро оглядела её, нашла ещё одну дырку и опять разложила на коленях.

      – Как глаз? Видит?

      Эркин закрывает ладонью левый глаз и осматривает комнату правым.

      – Видит. И рука зажила.

      – Ну да, то-то ты ею не шевелишь.

      – Шишка долго болит. А сустав цел.

      Она быстро вскидывает на него глаза, улыбается его залихватскому тону и продолжает шить, улыбаясь. И он молча следит за ней.

      Женя встряхнула рубашку.

      – Ну вот. Швы я все сделала, и пуговицы, а ткань хорошая. Сейчас брюки посмотрю. Вроде, они целые.

      Эркин СКАЧАТЬ