Знак И-на. Татьяна Веденская

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ ему покоя, вдруг приняла отчетливые очертания. – Я должен идти… Мне нужно кое о чем спросить у нее.

      – Вы имеете в виду дочь убитого?

      – Да, Илья Константинович. Спасибо вам большое, я побегу.

      – Можете не бежать, – сказал Карташов.

      – Почему? – опешил Иван.

      – А она уехала сразу после того, как мы взяли у нее образец. Я забыл сказать: она просила вам передать, что доберется домой сама.

      13

      Третьяков вылетел из кабинета Карташова, на ходу набирая Алисин номер. Она долго не отвечала, а затем все-таки приняла звонок, спросила, передал ли Карташов Ивану, что ее не нужно подвозить до Москвы.

      – Передал, – сухо подтвердил Иван, не комментируя.

      Алиса помялась и добавила виноватым тоном:

      – Мне нужно было очень срочно уехать, появилось важное дело. Не хотела вас отвлекать.

      – Очень любезно с вашей стороны, – язвительно бросил он, а про себя подумал – врет. Обычно вранье хорошо слышно, особенно для полицейских и следователей, которые по роду работы какой только лжи не наслушались. Алиса Морозова придумывала отмазки, – что ж, почему бы и нет. В конце концов, Третьяков не видел родителей уже, наверное, полгода. Как говорится, то-сё, работа да дела, как обычно. Как у всех. Раз уж он в Твери, может и к ним заехать. Не просто заехать – может остаться переночевать, отлежаться еще одну ночь, отложить решение еще на одни сутки.

      – В самом деле, я не хотела вас обидеть.

      – Я не ребенок, чтобы обижаться, – отбрил он ее. – Скажите, пожалуйста, Алиса Андреевна, в день убийства вашего отца, вы сказали, что, когда он вернулся, с его ботинок сильно натекло на пол. Так?

      – Да, так, – подтвердила она.

      – А вы не могли бы вспомнить, это был обычный снег с подошвы или на улице шел снег?

      – А зачем вам это? – не удержавшись, спросила Алиса.

      Тут уж Третьяков не отказал себе в удовольствии – напомнил, что он вовсе не обязан объяснять ей причину своих вопросов и что в интересах следствия не имеет права разглашать никакие сведения.

      – Так что, ответите мне или придумаете еще какую-нибудь причину, чтобы не помогать следствию?

      – Вы все не так поняли, – прошелестела она. Ее голос перекрывали звуки вокзала – шум голосов, сигнал поезда, голос из динамика, объявлявший что-то неразборчивое по громкой связи. – Я вовсе не… я не хотела вас задеть. Я пытаюсь вспомнить, честно. Я же говорила, что не выходила из комнаты, когда папа пришел. Вроде бы за окном шел снег. Нет, не помню. Такие вещи я плохо запоминаю, простите.

      – Ладно, понятно, – проворчал Третьяков и отключился.

      Через пятнадцать минут он уже стоял перед родительской дверью с коробкой конфет «Рафаэлло» – мать их любила до обморока, и с пол-литровой бутылкой четырехлетнего коньяка «Московский» для отца. Конфеты стоили примерно столько же, сколько коньяк, что искренне удивило Третьякова. На его мужской взгляд, СКАЧАТЬ