Венеция в русской поэзии. Опыт антологии. 1888–1972. Антология

Чтение книги онлайн.

      Небо все – расплавленный жемчуг,

      Море все – зыбящийся топаз.

      Храмы выплыли из волн вокруг,

      Паруса горят, как солнца глаз.

      Черные гондолы пашут луг,

      С длинных весел капает алмаз.

      Замирает жизненный испуг,

      Возрождается в душе экстаз.

      Все – неслышный, все – беззвучный сон.

      Даже стих – муранское стекло.

      Тени меж коралловых колонн.

      Всякое исчезло в мире зло,

      Все как облачный вверху виссон,

      Все как чайки белое крыло.

      Слава венецейскому цехину,

      Выстроившему волшебный сон,

      Слава и купеческому сыну,

      Полюбившему леса колонн,

      И готическую паутину,

      И державных дожей славный трон,

      И великолепную картину,

      И художников родных сторон.

      Никогда еще полезней злато

      Не было истрачено никем,

      Никогда прелестнее заката

      Мир не видел, изумлен и нем.

      Нет лучистей на земле броката,

      Что скрывал бы немощь и ярем.

      Тяжелый с позолотой потолок.

      В овалах много величавых драм:

      Змий Медный, брызжущий в толпу поток,

      Жезл Моисея, бьющий по скалам.

      А рядом где-то слышен молоток:

      Там распинают жертвы по крестам…

      Уже висит, склонясь челом, Пророк,

      И два разбойника по сторонам.

      Вокруг толпа безмолвная. Лишь кони

      Центурионов беспокойно ржут.

      Марии в обмороке. Кто-то стонет,

      И кто-то плачет. Молнии и жуть.

      Трагический аккорд на небосклоне,

      И гений Тинторетто грозен тут.

      Средь шпажных трав и низкорослых ив

      Есть островок покинутый в лагуне.

      Чуть виден он меж волнами в прилив.

      Но там спасались при свирепых гуннах,

      Там выстроили храмы среди нив,

      Где Богоматерь, синяя в трибуне

      На фоне золотом, как вещий див,

      Стоит на каменной в болоте шкуне. <sic>

      Теперь там бродят на ходулях цапли,

      И кулики гнездятся в камышах,

      Теперь там чайки белые, как грабли,

      Клювами рыбок скородят в волнах.

      И слезы у меня текут по капле:

      Я вижу Понт родимый мой в мечтах.

      Лес колонн. Изящные аркады.

      Золотой на фоне Божий храм.

      Голуби служить в нем мессу рады,

      С башни красной рея по утрам.

      Крылья, крылья, крылья от услады

      Нас уносят прямо к небесам.

      Крылья солнечной полны отрады,

      Сродны полудневным облакам.

      Крылья, крылья, теплые как щеки

      Девушки любимой, как венки,

      Ангел будто подле темноокий,

      Ласка мертвой матери руки.

      Слез горючих СКАЧАТЬ