Вы признаны опасными. Эйлин О'Коннор

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ стояло перекошенное его лицо, белое, как перо спорынь-птицы.

      «Не сметь! Запрещаю! Прокляну-у-у-у-у!»

      Иван Степанович только руками разводил виновато и пятился. Как не пойти, когда Совет уже решение принял!

      Венедикт затрясся так, что едва с лежанки не свалился.

      «Дубина пустоголовая! Ты хоть знаешь, что тебя там ждет?»

      И давай слова кричать непотребные: «Родиционный фон!» «Одоптацея!» Потом и вовсе распоясался: «Куда ты, – орет, – прешься, кретин, когда имеешь дело с непредсказуемой, сука, девергенцыей!»

      Это Иван Степанович пресек мягко, но решительно. Сказал, что и сам о жене старосты мнения невысокого, но так порочить женщину – это чересчур.

      Тут-то хронист и поперхнулся на полуслове. Бороду свою схватил, в рот запихал и давай жевать. Жует – и мычит, жует – и жует.

      Посмотрел Иван на это дело, вздохнул и повернулся, чтобы выходить. А сзади в голову ему полетел кувшин. Если б в последний миг не услышал свист и не уклонился – валяться бы с разбитой башкой на полу.

      Подвел бы Совет!

      А Венедикт выплюнул бороду и эдак вкрадчиво, будто и не метал посуду, осведомляется: «А что ж староста сам к святой горе не пойдет? Раз уж так тревожно ему за беременную жену?»

      Вот ведь хронист, а. Как дитя малое.

      Случись что со старостой – кто заменит? Сын свеженародившийся? Так ведь он когда еще подрастет!

      А просить уже сейчас пора. Вот и отправляют того, от кого толку для общины немного.

      Да и не в старосте дело. Дожди нужны, по всем приметам засуха грядет. А засуха – это верная смерть, и первым помрет Венедикт, потому как его, жабу вредную и бесполезную, хоть и многознающую, подкармливать сразу перестанут. Если только он собственным ядом не питается, как змей-тритон.

      Про тритона Иван Степанович добавлять не стал. Поклонился хронисту, объяснил, что все это для блага общества, как сам же Венедикт неоднократно и говаривал (правда, всякий раз почему-то со злобным хохотом). Котика погладил – и к двери скорее.

      Только на этот раз старикашка ему вслед ничего кидать не стал. Когда Иван уже одной ногой за порогом стоял, вслед ему тихо так попросил, жалобно: «Христом-богом… Осторожнее там, Ванюша».

* * *

      К полудню сразу два события случились: во-первых, тракт закончился, а во-вторых, Иван Степанович нашел воду.

      Мутный ручей беззвучно пробивал себе тропу среди камней. Иван водички зачерпнул, процедил, через песок пропустил, часок прокипятил, отстоял, слил, еще раз процедил – и щепотку зверобоя подсыпал. Зверобой был свежий, ядреный, перед самым началом похода отловленный в лесу. Но Иван все равно еще раз вскипятил, чтобы уж наверняка. Потом и котика напоил, и сам напился.

      Без кота и вода не святится.

      Он приободрился. Восемь дней шел, все одно да одно. Уж начал грешным делом подозревать, что так и будет всегда – дорога без конца и края. Ан нет, гляньте-ка: вот они скалы, вон оно ущелье.

СКАЧАТЬ