Полярные байки. Григорий Быстрицкий

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ октябре же он заехал на Северный Кавказ, где к этому времени по совету умных людей проживала Лора, и они вместе уехали подальше от любопытных и бдительных участковых в Архангельскую область. Там в подчинении Северного геологического управления до самой войны он работал начальником дальней геологической партии, а Лора – лаборантом.

      О войне они узнали 26 июня, в начале июля за отцом прилетел самолет, и с июля 1941 по 29 сентября 1945 года он воевал в авиации сначала стрелком-бомбардиром, затем штурманом бомбардировщика ТБ-3. Про войну он рассказывал нечасто и все больше о курьезных случаях. Так, однажды во время полета произошел самопроизвольный выстрел из ракетницы, и ракета стала метаться по кабине, угрожая пожаром. Шура изловчился прихлопнуть ее рукой. Толстая летная крага прогорела, и на ладони на всю жизнь остался шрам.

      Еще одно воспоминание, в начале 70-х рассказанное мне шепотом. В 1944 году вызвал его майор «Смерша». В блиндаже майор находился один и на приветствие по всей форме устало кивнул на стул. Был он высок, в очках с круглой оправой, редкие белесые волосы гладко зачесаны назад.

      – У тебя брат родной есть?

      Шура прилип к стулу. В анкетах он брата не указывал, тот был арестован в 1937 году.

      – Лазарь Григорьевич Эвед, – продолжал без выражения майор. – Эвед означает раб. Он изменил фамилию, так как считал себя рабом революции. Он служил комиссаром в дивизии Котовского.

      Шура не знал, что говорить.

      Майор постукал папиросой по красивой черной коробке, прикурил от керосиновой лампы, потом неспешно развязал тесемки папки, сделанной из грубой коричневатой бумаги. Извлек старую газету, встал, подошел – и развернул ее. Перед Шурой лежала страница с фотографией, на которой за столом сидели трое военных, средний был очень похож на него. В нижнем правом углу фото было написано: «Кадры решают все».

      – Узнаешь?

      Еще бы Шура не узнал. Он так гордился этой газетой: с раннего детства он боготворил старшего брата, купил экземпляров десять. Но потом газету пришлось спрятать на антресолях днепропетровского психиатра.

      «Все, – подумал Шура. – Хорошо еще, если в штрафбат. И дядю подвел, неизвестно, чем для него закончится».

      – Что-то ты неразговорчивый. Знаешь, где он сейчас? – спросил майор за спиной.

      – Чего говорить, вы и сами все знаете. А где он, правда не знаю.

      – Он расстрелян 26 августа 1937 года.

      Ужасно заныло в груди. Лазарь! Как же это? За что? Совсем мальчиком ушел в революцию. Стал настоящим красным командиром. Конечно, после ареста ничего нельзя было добиться и ничего они не узнали. Но все эти семь лет была надежда, что где-то в лагерях, а может – и такое бывало – давно уже воюет где-нибудь…

      – Послушай меня, лейтенант. Ты никому про это не болтай. У тебя другая фамилия, в анкетах ничего не указано. Понял ты меня?

      И не дожидаясь ответа:

      – Свободен.

      Долго СКАЧАТЬ