Интуиция смысла (этико-социальный контекст русской философии). Владимир Варава

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ в которой он пишет: «Иван принадлежит к тем высшим натурам, для которых последние проблемы бытия, так называемые метафизические вопросы, о Боге, о душе, о добре и зле, о мировом порядке, о смысле жизни, представляются не праздными вопросами серой теории, но имеют самую живую, непосредственную реальность» [5, с. 20].

      В подобной тональности говорит и Н. А. Бердяев: «Русская тоска по смыслу жизни – вот основной мотив нашей литературы и вот что составляет самую сокровенную сущность русской интеллигентной души, мятущейся и скитающейся, тревожно работающей над проклятыми вопросами, которые сделались для нее вопросами собственной индивидуальной судьбы» [4, с. 180].

      Показательна здесь фигура Льва Шестова, о котором Г. Адамович сказал: «…особенно тянуло его к мыслителям, мучительно искавшим ответа на те вопросы, которые в былой русской литературе принято было называть «проклятыми». Мир, по убеждению Шестова, бесконечно загадочнее, чем в простодушии своем люди обычно думают, загадочнее, чем даже самый смелый и развитой ум в силах себе представить; и доказать он хотел не какую-нибудь истину, а только то, что истина, так сказать, истинная истина – неуловима и недоказуема» [1, с. 155].

      Сам же Шестов так определил свое понимание истинной философии: «…философия должна быть не оглядкой, не Besinnung… а дерзновенной готовностью идти вперед, ни с чем не считаясь и ни на что не оглядываясь. … Философия есть не Besinnung, а борьба. И борьбе этой нет и не будет конца» [17, с. 662].

      Итак, основные типологические черты отечественной философской культуры заключаются в следующем:

      • близость литературы и философии;

      • литературоцентризм русского Логоса;

      • тождественность «святости слова» и философской истины;

      • нравственная центрированность философского и художественного текста;

      • наличие «проклятых вопросов».

      Эти черты показывают, что в контексте русской философской традиции речь идет не о жанровом смешении литературы и философии, но об особом «мета-жанре», переплавившем в себя различные элементы художественной литературы, нравственных вопрошаний и рационального дискурса. Это открывает возможность для дальнейших культурологических исследований отечественной «философской ментальности», которая способствует более глубокому постижению своеобразия русской культуры в целом.

      Литература

      1. Адамович Г. Одиночество и свобода. – М.: Республика, 1996.

      2. Бадью А. Манифест философии. – СПб.: Machina, 2012.

      3. Бердяев Н. А. Миросозерцание Достоевского // Философия творчества, культуры, искусства. – М: Искусство, 1994. Т.2.

      4. Бердяев Н. А. Sub specie aeternitatis. Опыты философские, социальные и литературные. – М.: Канон+, 2002.

      5. Булгаков С. Н. Иван Карамазов как философский тип // Сочинения в двух томах. Избранные статьи. – М.: Наука, 1993. Т. 2.

      6. Вейдле СКАЧАТЬ