Пеле. Я изменил мир и футбол. Пеле

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ на северо-востоке Бразилии. Дело в том, что наши предки были среди 5,8 миллиона рабов, ввозимых в Бразилию в течение ряда поколений. По некоторым оценкам, их число почти в двадцать раз превысило количество невольников, завезенных в Соединенные Штаты. Судя по всему, в какой-то момент рабов в Бразилии было больше, чем свободных людей! Бразилия также стала одной из последних стран, в которых было упразднено рабство, – это случилось в 1888 году, через два десятилетия после окончания Гражданской войны в США.

      Другими словами, период рабства – огромная часть истории нашей страны. Фернандо Энрике Кардозо, известный социолог, ставший в 1990-е годы президентом Бразилии (и моим начальником в течение нескольких лет!), назвал его «первопричиной бразильского неравенства». Правда, мы никогда не насаждали сегрегацию по расовому признаку, как это было в Америке, – отчасти потому, что за долгие годы произошла масса смешений, и в результате любой, кто попытался бы выяснить, кто у нас белый, а кто черный, получил бы от этого жуткую головную боль. Случаи насилия на почве расовой ненависти были также редки. Когда я был подростком, Бразилию часто называли «расовой демократией». Еженедельник «Спортс иллюстрейтед» как-то написал, что я «счастливо жил в одном из немногих мест в мире, где цвет кожи никак не влияет на жизнь человека».

      Но все это было верно лишь наполовину: жизнь освобожденных рабов и их потомков в Бразилии была тяжелее, чем у остального населения. Хотя никакой официальной дискриминации не было, на практике чернокожие бразильцы не имели практически никакой возможности выбиться в люди: часто доступ в школы, больницы и другие места был для них закрыт. Размышляя о нищете, в которой я вырос и которую испытали мои родители будучи детьми, я прихожу к выводу, что наша история сыграла в этом свою роль, хотя и не всегда понятно, каким образом. Разумеется, о рабстве в нашей семье никогда не судили как о чем-то далеком или абстрактном – дона Амброзина, моя бабушка, жившая с нами, сама была дочерью рабов. В нашей семье гордились прогрессом, которого мы добились, и я очень гордился – и до сих пор горжусь – тем, что я чернокожий. Но тогда, как и сейчас, всем было очевидно, что чем темнее ваша кожа, тем выше вероятность того, что вы окажетесь беднее.

      В результате даже в 1950 году Бразилия все еще оставалась страной бедняков, многие из которых находились в отчаянном состоянии и зачастую жили впроголодь. Понимание этого заставляло бразильских политиков чувствовать себя немного не в своей тарелке, и это обстоятельство, вероятно, объясняет, почему вся эта рекламная шумиха перед чемпионатом мира была раскручена на полную катушку. Чиновники в Рио не просто пытались убедить весь мир в том, что Бразилия идет по пути прогресса, они отчаянно пытались убедить в этом свой собственный народ!

      С годами мы ощутим всю глупость своего поведения в 1950 году. Но я уверен: когда Дондиньо воскликнул «Кубок наш!», он вторил тому, что услышал по радио, тому, во что так хотелось верить. Все это, разумеется, шло от политиков СКАЧАТЬ