Борьба классов. Здесь и сейчас. Дмитрий Goblin Пучков

Чтение книги онлайн.

      – Вас нет, есть только я! Поэтому Ленин пишет, что опровергнуть это логически нельзя. Собственно, идеализм тоже логически не опровергнешь. Начнете опровергать, а все, что вы говорите, – порождение абсолютной идеи. И то, что вы здесь сидите, и то, что в стакане у вас.

      – Сильный у нас коньяк.

      – Я чувствую, что это коньяк: вы не удержались и уже начали. А мне из-за того, что я сейчас говорю, не дотянуться. Так вот, накануне Первой мировой войны все социал-демократы договорились выступать против нее. Но когда она началась… Люди же в парламентах сидят, чинно и мирно. Социал-демократы. Представители же рабочего класса выступают за интересы рабочих и хорошее решение приняли – против войны. И тут ставится вопрос: за военные кредиты будете голосовать, Дмитрий Юрьевич? Или против? Если за – войдете в правительство, против – отправитесь в тюрьму или на каторгу. Вот и думайте, как быть. Все подумали-подумали, и всего один человек проголосовал против военных кредитов. Все парламентарии – социал-демократы в культурной Европе проголосовали за, кроме Карла Либкнехта. И вошли в правительства. Так они в буржуазных правительствах до сих пор и сидят.

      – А Карл?

      – Карл, естественно, в тюрьму пошел. Наши большевики в Думе, проголосовавшие против военных кредитов, отправились в ссылку. Народ темный, голосовали против. Вся рабочая курия… При царизме в парламенте рабочие были, сейчас почти нет. Только по списку «Единой России» несколько человек прошли. По спискам других партий – никого. Так вот, рабочие проголосовали, и их сразу – в Сибирь, на свежий воздух. А потом они вернулись и участвовали в революции. Некоторые вошли в состав Военно-революционного центра по руководству восстанием. То есть не пропали. У нас гуманно было. Вон Сталина сколько раз отправляли в Сибирь? И он всегда возвращался.

      – С новыми мыслями.

      – С новыми мыслями. Его снова отправляли, а он все равно возвращался. Так было. Однако без философии нельзя, и Ленин в 44 года начал изучать «Науку логики».

      – А почему именно «Науку логики», а не другое?

      – Потому что, написав «Материализм и эмпириокритицизм», он понял, что это самое великое произведение, систематизировавшее все, что появилось в философии за две тысячи лет. Вы предпочитаете просто какую-нибудь книжку прочесть или ту, в которой все, как говорят философы, в снятом виде? Выбор очевиден. Одной категорией представлено то, что было целой системой у Спинозы, например, который считал себя сразу идеалистом и материалистом, потому что Природа и Бог едины. Хорошая же концепция?

      – Конечно.

      – Вот у христиан просто Бог, а тут можешь поклоняться и тому, и этому, и все одно. Проще и дешевле. Гегель взял это у Спинозы и поставил в систему категорий. У других тоже. Например, у него есть «вещь в себе» Канта. Тот долго ее все жевал и договорился до того, что ее нельзя познать. Гегель над этим поиздевался: «Как это мы не знаем, что такое вещь в себе? Это то, о чем нельзя ничего ни узнать, ни понять. То есть пустая, неживая, никчемная абстракция. СКАЧАТЬ