Лемма о невозможности. Владимир Евстигнеев

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ и способен без ухмылки вообразить себя гуляющим под липами. Чья отрада – не соглашаться с блаженным философом и не «молчать о том, о чём говорить невозможно». Эта книга и есть разговор о том, о чём невозможно сказать.

      Krzyżem, братцы, krzyżem, не стыдясь. Krzyżem.

      Когда автор перевалил за сорок, то разрешил себе отчасти повзрослеть – не поддаваться искушению исчерпывающих ответов.

      Чистые сердцем, кто как thesaurus meus ubi cor meum, скажут гневно: «Иди и побеждай!»; а я скажу: «Что если вдруг в то самое мгновение, когда ты повторяешь словами апостола (которого никогда не читал) “caritas nunquam excidit”, она-таки excidit, да, бывает, ещё как, – что же ты станешь делать, не зная всех горьких слов, которыми я готов тебя снабдить?». И вот – эта книга.

      Или – вот, к примеру. Плач стоит на реках вавилонских – о чём чаще всего мы плачем? О не любящих нас. Ведь правда? А когда о нас плачут – усмехаемся. Разве не поразительно устроен мир! И на каком языке его понимать? Нам сказано: Omnis, qui diligit, – cognoscit Deum, et qui non diligit – non nouit Deum. Но о том, что любить – это ходить по карнизу, мы должны догадаться сами.

      В этом мире одиночество и смерть, «обо мне никто не заплачет» и отчаяние – не досадные недоразумения, вроде простуды, а самые важные послания, и нам насущно необходимо владеть их языком. Предлагаемая книга – попытка потрясенного автора как-то с этим разобраться.

      Как пан Юлек написал когда-то (и всего лишь о посещении парикмахерской):

      Na szumnym polu kosy i kłosy —

      To co innego,

      A tu się sypią popiołem włosy

      Przerażonego.

      Вот пораженный автор и пишет книгу. Упреки самому себе «ты же в окопе не мерзнешь, в ларьке не торгуешь, маршрутку не водишь – сиди уже, не вякай», весь этот умозрительный Боэций в темнице у Теодориха – средство к смирению. Но перед автором иная задача: понимание.

      «…Плачьте, когда у вас спрашивают “почему”. Ни у кого из нас нет всех ответов», – говорит папа Франциск (Verbum cotidianum, 30 XI 2015).

      Не на все вопросы у нас должен иметься ответ, и не все наши ответы обязаны составлять непротиворечивую систему. Ведь в конечном счете правильным оказывается то, что, с точки зрения иудеев, – соблазн, а с точки зрения эллинов – безумие.

      …Deduc me in veritate Tua et doce me quia Tu Deus salvator meus, Te expectavi tota die.

      Дарственные надписи на неподаренных книжках

      «Хрипит проводка, подавившись костью…»

* * *

      Хрипит проводка, подавившись костью,

      И сырость на стене и потолке

      Раскидывает выкройки и шьет костюм

      В сутолоке пауков, что знают толк в молоке.

      Что же ты передо мной как перед ангелом —

      Наготу оставим словарям.

      Хан Кучум соседу привез дань – на мангал

      Вывалил, тихонько говоря мантры.

      Ты зачем мне целиком являешься?

      Оставь Аристотелю верить в идиомы рай.

      Не ходи в холопы, вожделения тащи ясак,

      Тяжкою карай меня метафорой.

      Забудь носок заштопать, к примеру,

      Или позволь себе легкую ложь.

      Зерно сказало: что из меня? – идиома, ежели не умру, —

      А умру, то едва сосчитаю до трех – кулеш.

      Метафора вожделеет дельфином

      К полоске небес над береговою охрой.

      В газете письмо Минфина

      С пометкой “Начальнику хора”.

      «Глазурью…»

      Глазурью —

      Чешуйкой отсохнувшей краски,

      Объемно —

      Мошной чеснока в натюрморте,

      Беспечно —

      Сняв шапку, по мартовским лужам, —

      И слепо —

      В память твою отхожу.

      Окликни —

      Еще я могу задержаться,

      Опомнись —

      Весна подступила под стены, —

      Скажи: Noli

      Tangere circulos meos, —

      Я вздрогну —

      И наважденье пройдет.

      Но поздно, —

      Не слезы, а небо в потеках, —

      Но поздно, —

      Не сердце, а хлопает дверью, —

      Но поздно, —

      Мой голос растащен в скворешни, —

      Но поздно —

      Теперь я навеки с тобой.

      «Песочные часы цветов в кувшине…»

* * *

      Песочные часы цветов в кувшине,

      До свиста тесной, удлиненной вазе,

      Засада сарацинская в теснине,

      Где время тщетно в рог трубит СКАЧАТЬ