Подлинная история жизни и смерти Емельяна Пугачева. Владимир Петрович Бровко

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ "Чика" – это прозвище носил яицкий казак Иван Никифорович Зарубин (1736 – 1775), участник восстания 1772 г. на Яике. В 1773 – 1774 г г. один из первых сподвижников Е.И. Пугачева, полковник повстанческого войска.

      В начале декабря 1773 г. Зарубин, получив от Пугачева титул "графа Чернышева", был направлен под Уфу, вступил там в командование 10-тысячным войском и стал руководителем повстанческого движения в Башкирии, на Среднем Урале, в Прикамье и Зауралье.

      В битве 24 марта 1774 г. с подошедшим к Уфе карательным корпусом подполковника И.И. Михельсона отряды Зарубина были разгромлены, сам он бежал в Табынск, где 26 марта схвачен и выдан Михельсону.

      В течение пяти месяцев Зарубин содержался в заключении в Уфе, позднее был под следствием в Казани и в Москве.

      По приговору Сената Зарубин был казнен в Уфе 24 января 1775 г.

      Справка: Мясников Тимофей Григорьевич, яицкий казак, участник восстания 1772 г. на Яике. В 1773 – 1774 г г. один из первых сподвижников Е.И. Пугачева, командовал "гвардией" – сотней казаков, составляющих личную охрану Пугачева. После поражения повстанческого войска в битве у Сакмарского городка (1.IV.1774) Мясников бежал в Илецкий городок, где 7 апреля был схвачен карателями, содержался под следствием в Оренбурге и в Москве.

      По определению Сената от 10 января 1775 г. Мясников был бит кнутом, заклеймен и сослан на поселение в Поморье, в Кольский острог.

      «Как же сих увидели, то Шигаев пришол в сумнение и говорил:

      Надобно-де от них укрыться, его люди ненадежный, а особливо – Чика”.

      И так я с Шигаевым бросились в траву. А Караваев остался тут, к которому, Чика, подъехав, спрашивал: “Что-де ты. Караваев, зачем тут?”

      А Караваев ответствовал, что приехал бить зверя. Чика говорил:

       “Нет, видно, людей обманывать. Вы-де приехали к государю, да и я вить того же ищу”.

      Как же Караваев услышал, что Чика уже обо мне знает, то из травы их и кликнул.

      Почему я с Шигаевым и вышли. А поздоровавшись дружелюбно, сели обедать. Когда же пообедали (за которым о намерении еще не говорили) и помолились богу, то Караваев мне говорил: “Покажи-тка-де, государь, нам царския знаки, чтоб было вам чему верить, и не прогневайся, что я вас о сем спросил”.

      Почему я взял ножик и, разрезав до пупа ворот у рубашки, показывал им свои раны.

      А как они спросили: “От чего-де эти знаки?”

      На то я говорил: “Когда-де в Петербурге против меня возмутились, так его гвардионцы кололи штыками”.

      Потом на спрос их сказывал я им каким образом при возшествии ея величества на престол из Петербурга ушол, якобы выпустил меня офицер, и вместо меня похоронен другой.

      А казаки говорили: “И нам слышно-де было, что государь скончался, однакож-де более проговаривали, что он жив, да взять-де не знали где.

      А теперь и видим, что ваше величество здесь. Да где же вы так долгое время были?”

      На то я отвечал: “Был-де я в Киеве, в Польше, в Египте, в Иерусалиме и на реке Терке, а оттоль вышел на Дон, а с Дону-де приехал СКАЧАТЬ