Этюд в багровых тонах. Знак четырех. Записки о Шерлоке Холмсе. Артур Конан Дойл

Чтение книги онлайн.

      – Зато ты разбил ее невинное сердце, – выкрикнул я и протянул ему аптечную коробочку. – Да рассудит нас Всевышний. Выбери любую из этих двух пилюль и проглоти. В одной из них – жизнь, в другой – смерть. Я приму оставшуюся, и посмотрим, есть ли на земле справедливость или все зависит от случая.

      Забившись в угол, он стал дико вопить и молить о пощаде, но я вытащил нож и, приставив его к горлу Дреббера, заставил сделать то, что велел, после чего сам проглотил другую пилюлю. С минуту мы стояли, молча уставившись друг на друга, и ждали: кто из нас умрет, а кто останется жить. Никогда не забуду выражения его лица, когда он почувствовал первые приступы боли и понял, что принял яд. Я наблюдал за ним, злорадно хохоча и держа у него перед глазами обручальное кольцо Люси. Но все это длилось очень недолго: алкалоид действует мгновенно. Гримаса боли исказила черты Дреббера, он выкинул вперед руки, шатаясь, сделал несколько шагов назад и, захрипев, грузно рухнул на пол. Я перевернул его носком ботинка и приложил ладонь к его груди. Сердце не билось. Он был мертв!

      У меня из носа все еще шла кровь, но я не обращал на это внимания. Не могу объяснить, как мне пришла в голову мысль сделать надпись кровью на стене. Быть может, захотелось озорства ради – мне было весело и легко на душе – направить полицию по ложному следу. Я вспомнил, что некоторое время назад в Нью-Йорке нашли убитого немца, над головой которого на стене было начертано слово «rache». В газетах тогда писали, что это скорее всего дело рук какого-то тайного общества. Я подумал: если это озадачило ньюйоркцев, озадачит и лондонцев, обмакнул палец в собственную кровь и вывел слово на самом видном месте. Потом пошел к кебу. Вокруг было по-прежнему безлюдно, продолжал хлестать дождь. Отъехав от дома, я сунул руку в карман, где всегда лежало кольцо Люси, и обнаружил, что его там нет. Меня словно молнией ударило, ведь кольцо было единственной памятью о ней. Полагая, что оно выпало, когда я наклонился над телом Дреббера, я повернул назад и, оставив кеб в проулке, решительно двинулся к дому – никакая опасность не страшила меня так, как утрата дорогой реликвии. Однако, подойдя к дому, я лицом к лицу столкнулся с полицейским, который выходил оттуда. Чтобы рассеять его подозрения, пришлось притвориться в стельку пьяным.