Не отпускай. Харлан Кобен

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ нужды отвечать. Мне не нравится, что я здесь. Не заходил сюда после той ночи, Лео. И дело не в тебе. Не совсем в тебе. Ты погиб на железнодорожных путях в другой части города. Вестбридж довольно большой. У нас тридцать тысяч жителей. Шесть начальных школ, две средние и одна старшая. Город занимает площадь почти пятнадцать квадратных миль. Чтобы доехать отсюда до того места, где погибли вы с Дайаной, мне нужно не меньше десяти минут, да и то если попаду в «зеленую волну».

      Этот лесок напоминает мне о Мауре. Напоминает о том, что я пережил с ней. Напоминает о том, что ни с кем другим после нее – о да, я понимаю, как это звучит, – я ничего подобного не чувствовал.

      Я говорю о физических ощущениях?

      Да.

      Назови меня свиньей, мне все равно. Моя единственная защита в уверенности: физическое переплетено с эмоциональным, ведь смешные сексуальные высоты, достигнутые восемнадцатилетним парнем, заключались не в технике, не в новизне, не в экспериментаторстве, не в ностальгии, но в чем-то более глубоком и сложном.

      Но я к тому же человек достаточно искушенный, чтобы согласиться с тем, будто все это полная ерунда.

      – Я толком не знала Мауру, – говорит Элли. – Она приехала – когда? – к концу предпоследнего года?

      – Да, в то лето.

      – Я ее типа побаивалась.

      Я киваю. Как я уже сказал, Элли была отличницей. В том альбоме есть фотография, на которой мы вместе с Элли, – потому что нас назвали: «Наиболее вероятные претенденты на успех». Смешно? Нет. До того как сфотографироваться, мы почти не знали друг друга, но я всегда считал, что Элли – маленькая зануда. Что у нас может быть общего? Я, вероятно, смог бы составить в уме этапы становления нашей с Элли дружбы, после того как был сделан этот снимок: мы сблизились, потеряв Лео и Дайану; поддерживали дружеские отношения, когда она уехала в Принстонский университет, а я остался дома… Короче, все эти дела. Но вот так чтобы с ходу – нет, подробностей я не помню, не могу сказать, что мы увидели друг в друге, кроме скорби, огороженной дорожными знаками. Я просто благодарен ей.

      – Она казалась старше нас, – говорит Элли. – Это я о Мауре. Более опытной. Ну, не знаю… сексуальной.

      Мне трудно с этим спорить.

      – Знаешь, у некоторых девчонок просто есть это. Будто все, что они делают, нравится тебе или нет, имеет второй смысл. Это, наверное, звучит сексистски?

      – Немного.

      – Но ты меня понимаешь.

      – Да, хорошо понимаю.

      – Двумя другими членами Конспиративного клуба были Бет Лэшли и Хэнк Страуд. Ты их помнишь?

      Я их помню.

      – Они дружили с Лео. Ты их знала?

      – Хэнк был математическим гением, – говорит Элли. – Я помню его на уроках математики в девятом классе, а потом для него составили специальную программу. Он, кажется, поступил в Массачусетский технологический.

      – Да, – отвечаю я.

      Интонация Элли становится мрачной:

      – Ты знаешь, что с ним случилось?

      – Кое-что. В последний раз, когда я о нем слышал, он СКАЧАТЬ